Музыкальные вечера у Третьяковых

Дочь Третьякова, автор воспоминаний об отце, Александра Павловна Боткина вспоминала, что в семье Третьяковых Васнецова очень полюбили. Ко времени появления художника в Москве Павел Михайлович уже приобрел у него несколько картин и стал внимательно следить за творчеством Васнецова.

Галерея Третьякова, когда-то размещавшаяся в жилой части дома в Лаврушинском переулке, к тому времени сильно расширилась, обросла многочисленными пристройками для новых залов. Павел Михайлович продолжал целенаправленно пополнять свою коллекцию русского искусства, поддерживал очень тесные, дружеские связи со многими художниками.

Васнецов признавался, что он понял и разглядел многие произведения русской живописи лишь после того, как стал частым посетителем сначала галереи, а потом и дома Павла Михайловича Третьякова.

Обычно Васнецов появлялся у Третьяковых днем: проходил в жилую часть дома из залов галереи. Иногда заходил и вечером. Жена Павла Михайловича, Вера Николаевна Третьякова, оставила в своих дневниках такую характеристику Васнецова: «Нежный, благородный блондин, глубокая натура, много работавший над собой человек с поэтичной нежной душой».

«Первое появление Виктора Михайловича у нас я ясно помню, — вспоминает А П. Белкина. — В 1878 году, когда Передвижная выставка была в Москве летом, несколько знакомых художников приехали к нам на дачу в Кунцево. Говорили, что собирается и Васнецов, но его не было. Решили дальше не ждать и идти гулять. Шли по дорожке растянутой группой, дети впереди. Недалеко от дома навстречу нам размашисто летела высокая тонкая фигура, которая, несмотря на темный костюм, казалась светлой от светлого лица и волос. Он спешил, искал нас — ошибкой попав на дачу Александры Даниловны. Из радостных возгласов шедших за нами товарищей сразу стала ясна атмосфера симпатии, которая окружала его. Это его появление запомнилось навсегда».

Дом Третьяковых всегда был наполнен звуками музыки. Вера Николаевна Третьякова была прекрасной пианисткой, ученицей знаменитого педагога И. Риба.

«Вера Николаевна играла дома всякий день по утрам... Она играла ноктюрны Фильда, этюды Гензельта и Шопена, Шопена без конца», — вспоминала А.П. Боткина. Павел Михайлович очень любил музыку, находил время для посещения оперы. «В музыке мы всегда сходились в мнении, — рассказывала Вера Николаевна. — Как я, так и он (П. М. Третьяков) особенно любили классическую музыку. Моего любимого Баха он бессознательно любил, что меня весьма удивляло, потому что этот род музыки надо прежде изучить и потом только можно полюбить».

Близкая дружба и родственные связи соединяли Третьяковых и П.И. Чайковского — племянница Павла Михайловича вышла замуж за брата Петра Ильича, Анатолия. Наряду с любителями у Третьяковых выступали известные исполнители: скрипач Ф. Лауб, виолончелисты К Ю. Давыдов и Д. Поппер, участником вечеров был П.И. Чайковский. Третьяковы дружили со знаменитыми музыкантами Антоном и Николаем Рубинштейнами.

В 1878 году Антон Григорьевич Рубинштейн, автор первых русских симфоний, организовал в Петербурге Российское музыкальное общество, которое стало устраивать очень популярные в Петербурге концерты симфонической музыки. Брат Антона Рубинштейна, Николай — искусный исполнитель и музыкальный деятель, создал в Москве отделение этого общества. Для концертов был арендован большой особняк на Никитской. На эти концерты стекалось все музыкальное общество Москвы.

«Сегодня первый музыкальный вечер с Антоном Рубинштейном во главе. Обещают, что будет очень интересен, вот Марья Ивановна советует Вам воспользоваться ее билетом, Илья Ефимович (Репин) и Вера Алексеевна тоже идут. Пожалуйста, не отказывайтесь; нельзя же, право, вечно сидеть дома», — писала Васнецову 31 октября 1881 года его знакомая — Н.В. Феофанова.

Не только в концертных залах, но и во многих аристократических и купеческих особняках Москвы звучала музыка. Дети именитых купцов нередко получали музыкальное образование, были прекрасными исполнителями. В семье Третьяковых, кроме Веры Николаевны, особенно музыкально одарена была старшая дочь, Вера. Она даже хотела поступать в Московскую консерваторию, но строгий Павел Михайлович не дал на это своего согласия.

Виктора Васнецова первый раз привел на музыкальный вечер к Третьяковым его друг В.Д. Поленов в 1878 году, и с тех пор он бывал там постоянно, пока жил в Москве.

Вера Павловна Третьякова, которая вышла замуж за пианиста В.И. Зилоти, оставила увлекательные воспоминания о роли музыки в жизни Васнецова: «Виктор Васнецов, с наружностью типичного северянина, высокий, зудой, с рыжеватыми, светлыми, висящими, как мочалки, волосами по бокам длинного красивого лица, с прямо глядящими глазами, с особенным говором, забегал в Толмачи всегда невзначай, на минутку, после заката солнца, окончив работу. Он приходил к нам на протяжении многих лет, когда ему хотелось музыки. Он точно чувствовал неотъемлемое право на это, право художника. Музыку он любил сильно, ярко, мало ее знал, но жаждал ее, находил в ней вдохновение, к матери моей обращался как к источнику, из которого черпал, слушая музыку, новые мысли, и фантазии его летели за уносящимися звуками.

"Верочка, идем, — говорил он мне, появляясь у нас в доме. — Играйте мне Бетховена".

Сидит, слушает, как мы с мамой играем в четыре руки сонату за сонатой или квартеты, вдруг вскочит, ухватившись руками за голову. "Бетховен! Как он говорит образно, образно! Спасибо! Побегу домой, а вы — обращается он ко мне и сестре Саше, — дня через два заходите посмотреть, что у меня выходит!"

Приходил он к нам с каждым годом все чаще "за музыкой"; кроме Бетховена, понемногу начал увлекаться Шубертом, частично Шопеном, даже заслушивался симфониями Листа, нравился ему и Тасса своей фантастичностью, и "Мефистофель-вальс".

Узнав о моем выходе за Зилоти, не на шутку рассердился: "А я думал, что вы любите музыку больше всего на свете, а вот вы любите музыканта и изменяете своей музыке. Это великое разочарование. Я вас больше не хочу видеть!"».

Воспоминания о музыкальных вечерах у Третьяковых «согревали» душу художника и много лет спустя, когда ему пришлось долго жить и работать в Киеве.

«Как бы я рад был теперь приютиться у печки между столиками (мое обыкновенное место) и слушать Баха, Бетховена, Моцарта, слушать и понимать, что волновало юс душу, радоваться с ними, страдать, торжествовать, понимать великую эпопею человеческого духа, рассказанную их звуками», — писал Васнецов из Киева Третьяковым.

Музыка, звучавшая в доме Третьяковых, увлекала, пробуждала воображение многих художников. В мемуарах много свидетельств, как музыка влияла на творчество Репина, Сурикова, Нестерова...

Волновала и вдохновляла музыка и Виктора Васнецова — особенно в этот первый, самый трудный период «освоения» московской жизни. Великие музыкальные произведения помогали «вызревать» новым творческим замыслам, задавали настроение, «высвечивали» едва намеченные образы картин.

Васнецов неоднократно говорил о том, что всякая картина, особенно историческая, должна звучать как музыка, должна производить такое же впечатление, как оперы Глинки, Бородина, Даргомыжского, Мусоргского.

Одна из самых «музыкальных» работ художника — «После побоища Игоря Святославича с половцами». Работой над этой картиной начинается новая страница в творческой биографии художника. К этому времени относится и его знакомство с Саввой Ивановичем Мамонтовым.