И. Г. Семенова. Русские усадьбы в творчестве П. И. Петровичева

Петр Иванович Петровичев известен прежде всего как мастер интимного пейзажа. Но, пожалуй, не меньшее место в его творчестве занимает архитектурный пейзаж и интерьеры памятников архитектуры. Пейзажи, в которых памятники древнего зодчества становятся основным содержанием картины, появляются в творчестве художника в конце 1910-х годов и в два последующих десятилетия занимают равное место с чистым пейзажем. В 1910 году художник пишет прославленные памятники Новгорода Великого - церковь Спас-Нередицы и церковь Успения в селе Волотово, воспроизводя не только их внешний вид, но и интерьер. Написав в 1909 году фреску церкви Спаса-на-Сенях, Петровичев в 1911 -1912 годах снова обращается к городу своей юности, где он впервые приобщился к искусству, Ростову Великому. Он пишет Ростовский кремль, его соборы и городские площади в разное время года и разное время дня, стремясь как можно полнее передать все совершенство древней архитектуры. В 1913- 1914 годах художник пишет памятники Владимира и Костромы, в 1915 году - Московский кремль и Троице-Сергиеву лавру. В последующие годы он вновь возвращается к своим излюбленным сюжетам - памятникам Ростова, Костромы, Владимира, Москвы.

С 1915 года круг тем художника расширяется. Он обращается к дворцам-усадьбам XVIII века, среди которых особое внимание уделяет подмосковной вотчине графов Шереметевых- Кускову. Еще будучи учеником Московского училища живописи, ваяния и зодчества, Петровичев под руководством Левитана писал в Кускове этюды и пейзажи. Видимо, уже в это время усадьба пленила его своей красотой. Начиная с 1915 года и на протяжении 1920-х годов, когда усадьба была превращена в музей и стала доступна всем желающим ознакомиться с нею, Петр Иванович много работает в Кускове. Он создает общие виды ансамбля с дворцом, церковью и хозяйственными постройками, широко раскинувшимися на берегу пруда, фрагменты усадебных зданий, уголки парка. Особое внимание художника привлекают дворцовые залы, и он пишет целый ряд картин, воспроизводящих различные интерьеры дворца.

Незадолго до смерти, в 1945-1946 годах, художник вновь возвращается к работе над интерьером и пишет залы второго прославленного дворца XVIII века -усадьбы Останкино.

Интерес к древнерусской архитектуре и особенно к искусству и художественной культуре XVIII века проходит через русскую живопись, искусствоведение и художественную критику начала XX века. Художники различных направлений, представители различных идейных течений этого времени постоянно обращаются к искусству прошлого, по-разному используя его в своем творчестве.

К. Юон свои великолепно написанные архитектурные пейзажи дополняет бурно кипящей толпой, тесно переплетая их таким образом с бытовым жанром. В них памятники архитектуры составляют неотъемлемую часть жизни и помогают художнику раскрыть основную тему - русской провинции и народных празднеств. Постоянно вводит изображения церквей в свои картины Б. Кустодиев, но он их использует лишь для того, чтобы колоритнее передать сцены из жизни купечества. С. Жуковский в своих пейзажах и интерьерах, воспевая мир старой помещичьей усадьбы, блестяще передает настроение тепла и уюта дворянских гнезд, опоэтизированных близостью природы. Художники "Мира искусства" А. Бенуа, К. Сомов, проявляя большой интерес к искусству XVIII века, в своих произведениях стилизуют эпоху, воссоздавая образы прошлого, передавая прежде всего свое представление о быте и культуре умерших эпох.

В обращении к искусству прошлого П. И. Петровичев, таким образом, не составлял исключения среди художников начала XX века. Но будучи натурой очень цельной и искренней, Петр Иванович совершенно по-особому, по-своему раскрыл эту тему в своих произведениях. Он не использовал памятники архитектуры как фон, как дополнительный момент, нужный лишь для того, чтобы лучше выявить основную идею или острее передать настроение. Он писал памятники как таковые, ради них самих, также, как он писал и пейзажи. Петровичев начал работать в годы ломки старых традиций и острой борьбы за новые пути развития искусства. Он вышел из простого народа, и потому просто и здраво смотрел на жизнь и обязанности художника. В условиях борьбы течений и быстрой смены художественных направлений, в условиях реакции, наступившей после поражения революции 1905- 1907 годов, Петровичев видел свою задачу в пропаганде красоты русской природы и совершенства созданных русским народом произведений искусства. Его картины внушали любовь к родине, утверждали ценность человеческого труда, прославляли талантливость русского народа. Таким сложился Петровичев как художник в стенах Московского училища живописи, таким оставался он в пору расцвета творческих сил, так же работал он и в последние годы своей жизни.

При таких позициях очень естественным представляется интерес П. И. Петровичева к подмосковным усадьбам. Созданные в большом числе во второй половине XVIII - начале XIX века подмосковные усадьбы отразили целую эпоху в истории русской художественной культуры. В них можно видеть самые высокие достижения русской архитектуры и декоративных искусств того времени. В них были сосредоточены большие художественные собрания - живописи, скульптуры, гравюры. Здесь хранились огромные библиотеки. С усадьбами связан расцвет крепостного театра. В отличие от Петербурга здесь наряду с крупными архитекторами часто использовали крепостных мастеров, которые наложили печать своего вкуса и народных представлений о прекрасном на создаваемые ими произведения. Притягательная сила подмосковных усадеб кроется в их исключительной художественной цельности, гармоничном единстве архитектуры и природы. Их интерьеры отличает не только парадная торжественность, что естественно в резиденциях богатых вельмож, но и особая теплота и уют, искренность и непосредственность в использовании художественных средств, свойственные лучшим произведениям народного искусства.

Среди работ П. И. Петровичева, посвященных памятникам архитектуры и истории культуры, особое место занимают интерьеры. Их следует выделить прежде всего потому, что никто из современных Петровичеву художников не уделял столь большого внимания интерьеру. Кроме того, здесь очень полно проявилось своеобразие дарования Петровичева, так что их можно рассматривать как самостоятельный вклад художника в иконографию русского интерьера.

В интерьерах памятников архитектуры Петровичев всегда точно следует натуре. Все картины воспроизводят совершенно определенные памятники в том состоянии, в котором застал их художник. В произведениях Петровичева нет даже намека на стилизацию, полностью отсутствует стремление восстановить историю, дополнить интерьер своим представлением о давно ушедшей жизни. Он видит его глазами человека XX века, интересующегося интерьером лишь как произведением искусства.

Стремясь как можно полнее раскрыть художественные достоинства интерьера, передать их специфические особенности, художник никогда не вводит в интерьеры людей. Так же как и пейзажи, интерьеры Петровичева всегда безлюдны.

Композицию Петровичев строит всегда просто и ясно, никогда не прибегая к сложным ракурсам, внешним эффектам, надуманному сопоставлению контрастных деталей и цветовых сочетаний. Художник выбирает всегда самые удобные точки, чтобы показать интерьер в целом, как можно полнее и естественнее.

Интерьеры Петровичева отличает еще одна черта, свойственная и его пейзажам. Написанные с натуры, сохраняющие всю свежесть непосредственного восприятия, они не имеют характера этюда, со свойственной последнему фрагментарностью и мимолетностью настроения. Произведения Петровичева - это законченные картины, хорошо продуманные и дающие всестороннюю характеристику интерьера. С другой стороны, нет в этих картинах повествовательности, излишних подробностей, стремления протокольно учесть все детали. При всей конкретности изображения нет в них натуралистичности. Натура в них осмыслена и пережита художником. Картины передают прежде всего настроение, создаваемое самим интерьером, так как в них воплощен художественный образ самого памятника.

Петровичев обратился к интерьеру будучи уже сложившимся мастером, поэтому даже первые его работы в этой области отличаются полной художественной законченностью. Самый ранний дворцовый интерьер Петровичева - "Белый зал дворца в Кускове", написанный в 1915 году. Усадьба Кусково, одна из наиболее хорошо сохранившихся подмосковных усадеб, была создана во второй половине XVIII века как парадная резиденция одного из самых богатых и знатных русских вельмож графа П. Б. Шереметева. Кусково славилось дворцом, регулярным парком, оранжереями, театром и пышными, многолюдными приемами и празднествами. Среди многих помещений дворца впечатление особой торжественности производит Белый зал, или Зеркальная галерея, служившая танцевальным залом и парадной столовой. Этот зал поражает прежде всего простором, легкостью, обилием света и воздуха. Но достигается это впечатление не только за счет его большой площади и высоты. Входы в зал устроены в поперечных стенах, так что перед входящим он раскрывается в длину. Простой, прямоугольный в плане, отличающийся исключительной цельностью художественного решения, зал легко охватывается единым взглядом. Сплошной ряд окон, обращенных в парк, занимает одну из его продольных стен. А во второй помещены зеркала, размерами и формой повторяющие окна; отражая свет, они как бы раздвигают стены зала. Одинаково оформленные поперечные стены и аналогично решенные продольные придают архитектуре зала ясность и четкость. А белый цвет стен, украшенных золочеными рельефами, блеск хрустальных люстр и зеркал, живописный плафон и паркет, набранный из различных пород цветного дерева, делают его празднично нарядным. Стремясь как можно полнее выявить достоинства интерьера, П. И. Петровичев точно следует замыслу зодчего. Он пишет зал от одного из входов, благодаря чему в поле его зрения попадает почти весь интерьер: хорошо просматривается одна из поперечных стен и продольная стена с окнами. Широкая плоскость пола создает впечатление большого свободного пространства, а небольшая полоска пола, при этом затененного и не привлекающего внимания, - высоты и легкости перекрытия. Простая, кажущаяся удивительно естественной композиция картины хорошо передает четкое л ясное решение самого интерьера и свойственную ему торжественность. Это впечатление не нарушает нарядное убранство зала, которому художник также уделяет большое внимание. Не нарушает потому, что художник не выписывает тщательно все детали. Он пишет широким свободным мазком, намечая лишь контур, объем, и стремясь прежде всего передать общее впечатление исключительной нарядности зала - блеска золота, мерцания хрусталя и зеркал. Паркет художник пишет очень крупными динамичными мазками, разбросанными в шахматном порядке. Эти мазки ни в какой мере не передают рисунка паркета, состоящего из крупных колец, плавно перебегающих одно в другое. Но общее впечатление натертого до блеска дерева, играющих на нем бликов света, легкого неуловимого движения, как бы пробегающего по нему, художник передает в совершенстве.

Очень интересно пишет художник еще одно качество Белого зала - его связь с окружающей природой. Дворец в Кускове служил летней резиденцией владельцев, и тесная связь с парком составляет одну из самых привлекательных сторон его интерьеров. Семь высоких окон и застекленных дверей ведут из Белого зала в парк. Но художник показывает интерьер таким образом, что парка из окон почти не видно. Так же пишет Петровичев и все свои интерьеры, не желая, видимо, нарушать цельность впечатления, создаваемого собственно архитектурой. В окнах очень условно, намеком художник показывает пожелтевшую листву деревьев. Но освещенная солнцем, она источает яркий золотистый свет, который блестящими прямоугольниками ложится на пол и мелкими брызгами рассыпается по паркету. Однако особенной убедительности слитности интерьера с природой художник достигает свойственной ему обобщенной манерой письма. Мягкие, расплывающиеся линии, неопределенные, несколько размытые контуры архитектурных деталей в сочетании с резкими бликами на золоте, хрустале и паркете создают впечатление, что зал напоен воздухом и залит зыбким мерцающим светом.

Ясному и цельному впечатлению, которое производит "Белый зал", в большой мере способствует цветовая гармония картины. Мягкое сочетание белого (цвет стен), золотистых тонов (декоративного убранства, паркета, деревьев за окном) и серебристых оттенков (зеркал и хрусталя) оживляет малиновый бархат банкеток, стоящих кое-где у стен. Небольшие пятна насыщенного малинового тона своим контрастом лишний раз подчеркивают цветовую гармонию интерьера. Достоинство картины Петровичева заключается прежде всего в том, что он сумел передать главное-настроение, оставляемое самим интерьером. Так же как и зал дворца, картина Петровичева рождает чувство радости, восхищения и гордости, праздничного, ликующего настроения.

Теми же художественными достоинствами отмечен и интерьер 1918 года "Кусково. Голубой зал Шереметевского дворца". Предельно проста и в то же время совершенна композиция картины. На первом плане художник показывает часть стены Голубой гостиной, заполненной портретами в шпалерной развеске. В середине стены, занимая примерно треть картины, помещается дверь, через которую виден Белый зал и уходящая за ним анфилада. Художник строит интерьер таким образом, что ось анфилады приходится прямо на середину картины. Однако этот прием не кажется назойливым, так как, прибегая к нему, художник точно передает основную черту интерьеров дворца - строгую симметрию и законченность решения как интерьера в целом, так и каждой архитектурной детали. Очень умело создает Петровичев впечатление глубины и реальности пространства. Он строит картину в несколько планов. Стена Голубой гостиной - это как бы кулисы для основного второго плана - Белого зала, за которым в глубине показаны следующие за ним небольшие помещения. Безупречно строит художник линейную перспективу. Он точно вписывает дальнюю дверь анфилады в первую, показывая ее в значительном перспективном сокращении. Это соотношение двух равных по размеру дверей определяет размеры всех других деталей и придает пространству Белого зала большую убедительность. Также совершенно создает Петровичев и воздушную перспективу. Стена с портретами на первом плане написана очень мягко, но тем не менее вполне конкретно переданы форма рам и костюмы портретируемых и даже рисунок обивки кресел, стоящих вдоль стены. В паркете гостиной также, несмотря на очень обобщенную манеру письма, вполне определенно читается рисунок в косую шашку. В Белом же зале все мерцает и расплывается в потоках воздуха и света. Там показан лишь общий объем огромного по площади и высоте зала, залитого светом, с искрящимися белыми стенами, оживленными блеском золота и хрусталя. Организуя пространство, художник очень умело использует свет: контраст несколько затененной гостиной и ярко освещенного зала; различные тона, в зависимости от освещения, голубого цвета стен гостиной и белых оттенков в зале. Ярко освещенный зал художник показывает таким образом, что окон почти не видно. Об окнах говорят лишь три вертикальные линии в середине стены, которые обозначают белые, ярко освещенные оконные откосы. Эти светящиеся полосы невелики, но столь интенсивны по цвету, который, кроме того, подчеркнут затененной изображенной рядом стеной, что кажутся излучающими свет.

В двух описанных интерьерах художник мастерски пишет белый цвет стен зала. То же нужно отметить и в интерьере 1928 года "Гостиная во дворце Шереметева. Кусково", на котором изображен бывший бильярдный зал, использовавшийся в начале XX века для развески портретов. Этот зал отличается значительно большей сдержанностью убранства, так что белый цвет становится здесь преобладающим. Используя тончайшие градации белого цвета, художник убедительно передает затененный потолок; стены, по белым филенкам которых, по-разному отбрасывающих свет, пробегает целая гамма сероватых тонов; значительно более светлые откосы окон и небольшую интенсивно белую полоску пруда за окнами, которая на фоне более мягких тонов в интерьере производит впечатление ослепительно блестящей на солнце воды. Белые стены, отбрасывая свет, подчеркивают воздушность, легкость интерьера. В этом интерьере, безусловно более скромном и по размеру и по убранству, чем Зеркальная галерея, нет свойственного последней блеска и великолепия. Но передавая цветовую изысканность зала, единство архитектуры и убранства, связь интерьера с природой, художник дает почувствовать атмосферу парадности, свойственную и этой гостиной.

Иное настроение создают интерьеры небольшой гостиной, замыкающей анфиладу залов в северо-восточной части дома, которую художник писал несколько раз с разных точек. Петр Иванович, как свидетельствуют его близкие, очень любил этот интерьер, в большей мере, чем другие залы дворца сохранивший память о замечательной крепостной актрисе Прасковье Ивановне Ковалевой, по сцене Жемчуговой. Обладавшая исключительным сценическим талантом и прекрасным голосом, покорявшая и чисто женским обаянием, она долгие годы была гордостью крепостного театра Шереметевых. Интерес и сочувствие современников вызывала и ее исключительная судьба: дочь крепостного кузнеца, ставшая графиней Шереметевой (незадолго до смерти она была тайно обвенчана со своим владельцем графом Н. П. Шереметевым), она умерла от туберкулеза совсем молодой женщиной в возрасте тридцати четырех лет. В гостиной в те годы, когда писал ее Петровичев, помимо портрета Н. П. Шереметева, императора Павла I и других, находилось и несколько портретов Прасковьи Ивановны. Лучший из них - большой портрет в рост, на котором она изображена в домашнем чепце и халате в последние дни перед родами, выполнен крепостным художником Николаем Аргуновым, оставившим несколько портретов Прасковьи Ивановны, написанных с большой симпатией и проникновенно передающих образ этой замечательной женщины. И все убранство гостиной, небольшой по площади, с невысоким простым беленым потолком, обитой малиновым штофом и обставленной мебелью красного дерева с медью, так называемого "стиля Жакоб", которой обычно обставляли небольшие гостиные и жилые покои, как нельзя лучше создает атмосферу теплоты и уюта, в которой особенно понятными и близкими становятся портреты крепостной актрисы.

В 1926 году П. И. Петровичев впервые написал интерьер этой гостиной, назвав его "Интерьер. Кусково". На нем гостиная изображена от входной двери, так что в поле зрения художника попали часть стены с окнами и стена с камином слева. Ограничив намеренно видимое пространство, художник лишний раз подчеркнул небольшие размеры и интимный характер гостиной. Это ощущение интимности подчеркивает и размещенная тесной группой мебель, удобная и уютная сама по себе: туалетный стол с высоким зеркалом и стулья красного дерева. Но, пожалуй, прежде всего ощущение интимности и уюта создается цветовой гармонией картины, свойственным ей мягким и теплым колоритом. Гостиная выдержана в красных тонах. Художник очень искусно пользуется цветом, точно находя свой оттенок красного для каждой детали в зависимости от ее фактуры, освещенности, соседства других предметов. Петровичев достигает большой убедительности в передаче конкретного материального мира. Однако это не мешает ему сохранить цветовую гармонию картины. Общий теплый тон интерьера художник подчеркивает светом. Этот интерьер единственный в творчестве П. И. Петровичева, где окно помещено прямо против зрителя. Правда, и здесь художник остается верным себе и не дает развернутых пейзажей и далеких перспектив. За окном видны лишь кроны лип с пожелтевшей листвой, освещенные солнцем. Это интенсивное золотое пятно прямо в середине картины дает освещение всему интерьеру, объединяя его общим золотистым тоном и сообщая ему особую мягкость и теплоту. Золотистый тон в интерьере поддерживают золоченая рама зеркала и каминный экран слева и такая же рама и подзеркальный столик справа, которые как бы обрамляют с двух сторон картину; золоченые рамы портретов на фоне малиновых стен; небольшие золоченые детали в мебели и настенниках; натертый до блеска, отбрасывающий свет паркет. Общему впечатлению способствует и свойственная художнику обобщенная манера письма: в потоках света мягко сглаживаются контуры мебели, расплывается рисунок паркета, тают золоченые рамы и хрусталь настенников.

Через два года, в 1928 году, художник пишет интерьер "Гостиная Жакоб", на котором воспроизводит это же помещение, но с прямо противоположной точки. И на этот раз он пишет интерьер с угла, что позволяет ему сузить рамки изображаемого пространства. Мы видим лишь четвертую часть комнаты и справа в глубине через открытую дверь перспективу уходящей анфилады. Внимание невольно сосредоточивается на двух больших портретах П. И. Ковалевой и Н. П. Шереметева и небольшой группе мебели красного дерева у стены. Ощущение уюта вызывает не только "по-домашнему" затесненное пространство, но и спокойная уравновешенность в размещении всех предметов убранства: строго симметрично развешаны портреты; в середине стены поставлен диван; по сторонам от него - канделябры на колонках; перед диваном - стол, окруженный креслами. Тому же впечатлению способствует убедительная правдоподобность в передаче конкретных материалов и предметов. Благодаря мягким переходам красных тонов реально ощутимой кажется ткань на стенах и мебели, дерево кресел, бронза. Прекрасно написана белая кафельная печь с зеленовато-сероватыми тенями и светлыми бликами. Эта конкретность в передаче материала, без натуралистической тщательности и сухости, достигаемая широкой свободной манерой письма, наполняет интерьер особой поэзией домашнего тепла. Спокойно и цветовое решение картины. Эта часть помещения удалена от окон, а, кроме того, интерьер написан в неяркий день. Все краски здесь объединены сумеречным приглушенным светом, оттененным более ярким освещением залов анфилады вдали. Полное отсутствие людей и какого-либо движения (что характерно для всех интерьеров Петровичева) создает не только атмосферу тепла и уюта, но и наполняет интерьер ощущением покоя и тишины.

В позднем творчестве П. И. Петровичева следует отметить группу работ, посвященных интерьерам Останкинского дворца. Эти работы, написанные уже немолодым художником в трудное послевоенное время, в 1945-1946 годах, не отличает равное качество. Но и они интересны тем, что дают нам представление о замечательном памятнике архитектуры. Останкинский дворец был построен Н. П. Шереметевым (сыном владельца Кускова) в 1792-1798 годах. Он создавался как дворец-театр и строился с исключительным размахом. К проектированию дворца были привлечены многие крупные архитекторы, в том числе Д. Кваренги, Ф. Кампорези, Е. Назаров. Но все строительные работы осуществляли крепостные мастера графа Шереметева - П. Аргунов, А. Миронов, Г. Дикушин. В результате в Останкинском дворце мы имеем, с одной стороны, характерный памятник конца XVIII века со всеми свойственными стилю классицизма чертами, а с другой, памятник неповторимо своеобразный. Исключительной особенностью Останкинского дворца был его театр, не имевший себе равных в Подмосковье по оснащенности сцены. Назначению дворца как театра полностью отвечает убранство его залов. Все виды декоративных искусств, при этом выполненные па самом высоком уровне, представлены в Останкинском дворце: декоративные росписи, лепнина, наборные паркеты, золоченая резьба. Большие собрания мебели резного золоченого дерева, хрустальных люстр, фонарей и жирандолей, фарфора, бронзы сосредоточены в залах. Но главное достоинство интерьеров дворца - в их художественной законченности: архитектура, декоративные искусства, предметы убранства и даже живопись и скульптура слиты здесь в единый ансамбль, исключительно цельный и выразительный. Зодчие сумели добиться и тесной связи интерьеров с парком, что также является большим достоинством летней загородной резиденции. В результате залы дворца поражают парадной торжественностью и в то же время праздничной нарядностью, теплотой и уютом. При общем настроении каждый из них решен вполне индивидуально, и в целом дворец дает разнообразие впечатлений. Все это делает Останкинский дворец блестящим образцом решения интерьера.

Останкинский дворец, видимо, очень привлекал П. И. Петровичева. Он написал несколько его интерьеров, при этом очень различных.

Две его работы посвящены Гравюрной галерее, размещенной в нижнем этаже дворца и служившей фойе партера. Это низкое помещение, плохо освещенное и довольно однообразное по убранству и по цвету, что объясняется не только сравнительной скромностью нижнего фойе, предназначавшегося для менее знатных гостей, но и плохой сохранностью.

Видимо, стремясь избежать однообразия, художник выбрал для своих картин небольшие фрагменты интерьера, но дающие вполне законченное представление о нем.

Одновременно художник написал Картинную галерею, которая служила основным помещением фойе бельэтажа. Этот зал, непосредственно связанный с театром, отличается многоцветием и исключительной нарядностью убранства. В нем сочетается синее обитие стен с ярко-красными тонами в росписи плафона, панно над порталами, стержнями люстр. В зале много золоченой мебели, фарфора, бронзы, ваз яркого цветного стекла. Все стены зала сплошь увешаны картинами в золоченых рамах. Видимо, увлеченный разнообразием убранства, художник постарался воспроизвести весь интерьер. Он хотел также не упустить ничего из нарядных предметов и тщательно передал все до последних мелочей. Но чувство меры в этом интерьере изменило художнику. Огромное пространство зала плохо организовано. Весь интерьер производит впечатление некоторой пестроты и дисгармонии. Впечатление праздничной нарядности зала не столько воспринимается чувством, сколько фиксируется разумом, когда взгляд перебегает от одного предмета к другому.

Но зато в интерьере "Итальянский павильон Останкинского дворца" П. И. Петровичев вновь сумел добиться большой художественной выразительности. К сожалению, эта работа осталась незаконченной. Это эскиз, но эскиз, в котором очень точно передана самая суть, самая атмосфера интерьера. Помимо центрального корпуса, вмещающего театр и фойе. Останкинский дворец включает два больших зала, размещенных в отдельно стоящих строениях и соединенных с центральным, корпусом проходными галереями. Оба зала объединяет одна общая черта - они решены как павильоны, то есть парковые сооружения, тесно связанные с окружающей природой. Но по архитектуре, убранству, настроению они представляют полную противоположность друг другу. Итальянский павильон служил приемным залом, и его отличает исключительная нарядность архитектурного декора, в котором преобладает резное золоченое дерево.

В своем эскизе П. И. Петровичев передал лишь основное качество интерьера - его огромный, наполненный воздухом объем и близость парка, но передал очень ярко и эмоционально. На картине мы видим южную стену павильона с окнами, обращенными в парк, и стену с зеркалами справа. Весь эскиз написан очень широко, и поэтому за окнами мы не видим какого-либо конкретного изображения, а лишь яркий солнечный свет, ярко освещенную зелень. В интерьере же только на полу у окон лежат яркие прямоугольники. В целом же в зале сумеречно, что действительно очень характерно для этого интерьера. Здесь также очень обобщенно показаны камины, зеркала, скульптуры, люстры. Но зато в приглушенном свете зала особенно остро воспринимаются отблески, отбрасываемые паркетом, зеркалами, золоченой резьбой. Благодаря этим мерцающим отсветам интерьер кажется легким, пронизанным воздухом. Контраст яркого света за окнами и приглушенного освещения в зале не только создает впечатление солнечного летнего дня, но и ощущение отдыха, который можно найти в павильоне в знойный день.

Во всех интерьерах П. И. Петровичева чувствуется не только большая любовь и искреннее увлечение, но и восхищение изображаемым памятником. Это сказывается в очень бережной, продуманной и точной передаче архитектуры и убранства залов, в стремлении дать как можно более полное представление о них. Но основная заслуга П. И. Петровичева - в его глубоком понимании художественных достоинств и особенностей интерьера. П. И. Петровичев стремится передать не только внешние черты, но прежде всего художественный образ интерьера, его настроение. Поэтому картины Петровичева не только знакомят нас с замечательными памятниками прошлого, но и помогают лучше понять и почувствовать их красоту.