Санкт-Петербургская артель художников: формирование

На мировоззрение молодежи 60-х колоссальное влияние оказал роман Чернышевского «Что делать?», написанный в декабре 1862 — апреле 1863 года. Крамской с женой, Софьей Николаевной, предложили художникам воплотить утопичную трудовую коммуну в реальной жизни.

Среди членов Артели были не все участники «Бунта четырнадцати»: Александр Литовченко не захотел вступить в ряды вольных художников, а Константин Маковский покинул организацию и стал модным художником. Константин Егорович зарабатывал очень большие деньги и сам снимал для себя мастерскую в центре на Дворцовой площади. Крамской, ставший неофициальным лидером Артели, а также собратья по цеху отзывались о Маковском с пренебрежением. Критики также недовольно отзывались о работах Константина, но успех у публики был бесспорен.

Остальные участники «Бунта четырнадцати» сняли скромную квартиру № 4 на 17-й линии Васильевского острова в доме № 4. Супружеская пара Крамских стала ядром Артели. Они решили зарабатывать на жизнь профессиональным трудом — квартира с тремя мастерскими, в каждой из которых одновременно могло работать несколько художников, оказалась идеальным местом и для работы, и для отдыха.

По четвергам юные художники устраивали рисовальные вечера: приглашали в гости петербургскую интеллигенцию. «Четверги» привлекали творческую молодежь, художников и литераторов. Власти установили за Артелью двойное наблюдение.

Будущие передвижники смотрели в будущее с оптимизмом: они подсчитали, сколько будет обходиться совместная жизнь, и нашли сумму вполне приемлемой.

В письме Михаилу Тулинову Крамской напишет:

«Предложения наши, как ты можешь догадываться, не могут отличаться практичностью, хоть в них много честности и уменья технического в искусстве и желания трудиться для будущего своего обеспечения. И нам кажется теперь это делом возможным. Круг действий наших имеет обнимать: портреты, иконостасы, копии, картины оригинальные, рисунки для изданий и литографий, рисунки на дереве — одним словом, все, относящееся к специальности нашей. Из общей суммы должно быть откладываемо 30 процентов для составления оборотного капитала, остальное идет на покрытие издержек нашей жизни и общий дележ. Вот программа, далеко еще не ясная, как видишь, но спешу тебя известить о случившемся и жду, что откликнешься и подашь свой голос».

Тулинов заинтересовался, каков стартовый капитал Артели, на что получил ответ:

«Относительно твоего вопроса, с какими мы средствами начинаем, я должен тебе сказать: ни с какими. Мы просто теперь начали составлять капитал из процентов с зарабатываемых денег, и через год, бог даст, у нас будут деньги, которые мы и употребим на какое-нибудь выгодное предприятие. Вот и все. Мы готовы работать и работаем, что у каждого есть. Впереди, что бог даст».

Художники дали в складчину три объявления в местной газете о том, что выполняют самые разнообразные художественные работы и могут проводить уроки живописи и рисунка, но получили всего несколько небольших заказов. Трех объявлений было очевидно мало, а на масштабную рекламную кампанию денег не было.

Через полгода художники начали терять интерес к Артели и даже перестали отдавать «в общий котел» по 10% заработанных денег. Они рассчитывали на получение большого артельного заказа. Но заказов было очень мало, и о крупных можно было только мечтать.

Стало ясно, что состоятельные люди опасаются приезжать в мастерскую на окраине города, что многие попросту не знают об Обществе. Но денег ни на переезд, ни на рекламу не было. Артельщики попробовали организовать выставку.