Ярошенко в Кисловодске

Многие годы жизни художника Ярошенко в туманном, под моросящим небом Петербурге не приносили ему сколько-нибудь облегчения от его постоянного недуга.

У Николая Александровича был туберкулез горла, видимо, от непрестанной и многолетней работы в цехах Петербургского патронного завода.

Последнее время Ярошенко говорил шепотом, а временами голос пропадал совершенно. Здоровье ухудшалось с каждым днем.

И вот здесь-то, внемля добрым советам и пожеланиям врачей, Ярошенко решил изменить климат и переехать в Кисловодск, куда он приезжал летом в 1875 году.

Жена художника, Мария Павловна, всегда заботилась о здоровье Николая Александровича. Зная, что ему нужен мягкий, ласковый климат, она приобретает в Кисловодске дачу-усадьбу с небольшими тремя домами-хатами, которые Ярошенко перестроил впоследствии по своим рисункам. Все дома сохранились до наших дней. В одном из этих домов ныне музей Ярошенко. В другом — административное здание, в третьем — квартиры.

Надо хотя бы мысленно перенестись в Кисловодск 80-х годов прошлого столетия, чтобы почувствовать весь колорит той жизни. Здесь за принятием нарзана богатеи проводили летние дни, наслаждаясь воздухом и прогулками по парку.

Вот в такую Кисловодскую Слободу переехал Н.А. Ярошенко из Петербурга в 1892 году.

Здесь он чувствовал себя значительно лучше, даже хорошо и, будучи в отставке, целиком отдался творческой работе. Зажил художник открытой, гостеприимной жизнью. Его дом стал центром передовой художественной культуры того времени. А дача — это великолепный уголок с разросшимися фруктовыми деревьями, цветочными клумбами и какая-то необъяснимая, милая обстановка.

Дом и флигель со службами стояли на возвышенном месте, над парком. По тропинке, через фруктовый сад, спускались к Стеклянной струе. Другой стороной дом выходил на Соборную площадь, ныне Красная площадь. К дому Ярошенко прилегал красивый сад, так называемый «Ярошенкин сад», заманчивый и влекущий.

Дом был (вспоминает А.И. Менделеева — жена ученого) невелик. В местном стиле, с террасой, стены которой расписал сам Николай Александрович. На этой террасе обедали, пили чай и летом проводили большую часть дня.

С этой террасы открывается живописный вид на гору Сосновку. Здесь Николаем Александровичем была написана небольшая картина «В теплых краях» с жены В.Г. Черткова, той самой, с которой в свое время была написана «Курсистка». Картина «В теплых краях» находится в Государственном Русском музее Ленинграда. Другой вариант поступил в Свердловскую галерею от писателя-драматурга В.В. Тэна.

Это произведение было написано художником в 1890 году. На полотне изображена часть веранды, часть дома и часть двора. На фоне горы Сосновки и обрыва, в кресле полулежит на подушках женщина с наброшенным пледом. Увядающий взгляд усталых глаз задумчив. Она полна воспоминаний. Болезнь подточила ее здоровье. Теплый, солнечный, благоухающий климат вселяет уверенность, вливает новые силы, возбуждает жажду к жизни. Всюду зелень, много цветов, чистый горный воздух, дышится легко. В глазах — задумчивость, в них тонко выражено горячее стремление к жизни, губы как бы произносят одно слово — «жить».

Живописное достоинство этого полотна неоценимо. Оно волнует зрителя, пробуждая в нем чувство сострадания, вызывает желание помочь и облегчить страдания больной. Картина полна грусти. Она не требует многих объяснений. Ее содержание говорит за себя. Это полотно, изображающее одну из бесчисленных жертв чахотки.

Николай Александрович писал своей натурщице Чертковой:

«...Дорогая Анна Константиновна, дня через два или три после отправления моего письма к Вам я не на шутку расхворался и месяца полтора представлял из себя почти неподвижное и ни на что негодное тело: мог только лежать или сидеть в креслах, в подушках, точь-в-точь как Вы, на той картине, что я с Вас писал...»¹

Репин писал о картине «В теплых краях» В.Г. Черткову:

«Здесь, на выставке, изображение Анны Константиновны (работа Ярошенко) выздоравливающей очень мне понравилось. Выразительно и тонко написано. Прекрасная вещь».

Терраса имеет несомненную художественную ценность. Стенная роспись выполнена в помпеянском стиле. Она популярна и содержательна. По этому поводу Нестеров писал: «...Даже такой народ, как артисты, певцы, музыканты, раньше чем появляться перед большой публикой в «Казенной гостинице» (лермонтовских времен), спешили на балкон к Ярошенко показать у них свое искусство и после этого отправлялись на концерт»

«На этой же террасе, — пишет Ольга Михайловна Нестерова (дочь художника М.В. Нестерова), — мой отец справлял свою свадьбу, когда в 1902 году женился вторично на Екатерине Петровне Васильевой. Собинов на этой свадьбе был шафером».

В доме Ярошенко почти ежедневно бывали гости. Всем нравилось интересное времяпрепровождение: пение, игра на фортепиано, литературные вечера.

«На этих встречах, — пишет Нестеров, — не знали, что такое скука, винт, выпивка, эти неизбежные спутники духовного оскудения общества».

В доме Ярошенко частыми гостями были многие выдающиеся люди России. Здесь можно было слышать могучий, покоряющий бас великого русского певца Федора Ивановича Шаляпина, светлый, лучезарный тенор Леонида Витальевича Собинова, вдохновенно исполняли свои произведения композиторы Аренский, Танеев, Ипполитов-Иванов, проникновенно играл на рояле Сергей Рахманинов, вели задушевные беседы К. Станиславский, И. Репин, М. Нестеров, А. Васнецов и многие другие. Каких жгучих вопросов там только не было затронуто и разрешено теоретически. Здесь читались и обсуждались лучшие произведения литературы и искусства, здесь складывалось единство художественных взглядов, в этом доме воспламенялись любовью ко всему прекрасному, передовому, истинно русскому.

Бывали художники: Репин, Нестеров, Н.А. Касаткин, В.М. Максимов, В.Э. Борисов-Мусатов и Н.Н. Дубовской, писатель В.Г. Короленко, дирижер В.И. Сафонов, выдающийся виолончелист Белоусов, артисты М.П. Савина, Е.И. Збруева, М.М. Махарина, известный хирург Е.Е. Павлов, жена ученого А. Менделеева, друг Л.Н. Толстого В.Г. Чертков со своей семьей, основатель в России клиники отоларингологии Н.П. Симановский, врачи Разумовский, Яновский и другие деятели русской науки, литературы и искусства.

Николай Александрович устроил в доме мастерскую, не очень большую, но с широким окном, удобную для работы.

Для прогулок и писания этюдов Мария Павловна купила Николаю Александровичу верховую лошадь. Трогательно было видеть, как она снаряжала его в дальние поездки на этюды. Кстати сказать, Мария Павловна была очень популярна в Кисловодске.

Как-то один из знакомых Ярошенко, приехавший в Кисловодск в первый раз, стал нанимать извозчика на дачу Ярошенко.

— Ярошенко? — спрашивает извозчик, — что-то не знаю.

— Ну как-нибудь надо узнать, дача Марии Павловны и... — Он не успел закончить, извозчик его прервал:

— Марию Павловну? Ну, так и бы сказали. Садитесь, поедем.

«Если Мария Павловна узнавала, что кто-нибудь из друзей приехал в Кисловодск и остановился в гостинице, она шла и властно переселяла к себе: так случилось и со мной», — пишет А.И. Менделеева.

Мария Павловна, высокая, полная брюнетка была очень энергичной. Вместе с Н.В. Стасовой и В.П. Тарновской на высших женских курсах они вели активную общественную работу, устраивали вечера, всячески помогали курсисткам выйти из материального затруднения.

Примечания

1. Из письма Ярошенко к А.К. Чертковой из Кисловодска, написанного 8 ноября 1896 г.