8. Академии художеств

14/2 мая 1864 [Неаполь]

В Совет императорской Академии художеств
пенсионера Григория Мясоедова

Отчет

По окончании годичного пребывания моего за границей, следуя полученной мною инструкции, в нижеследующих строках буду иметь честь изложить все, что касается до моего пребывания за границей и моих занятий.

Выехав из Петербурга 18-го мая, спустя неделю я был в Берлине, где прежде всего занялся осмотром музея, заключающего в себе огромное собрание картин старых немецкой, голландской и итальянской школ и даже несколько зал школы византийской; все они расположены в строгом порядке, школ же позднейших времен сравнительно очень небольшое число и ни одной современной картины; более интересным мне показалось отделение этнографическое и египетские залы¹.

Музей занял меня дней пять, покончив с ним, я осмотрел небольшие галереи Рачинского и Академии художеств, которая состоит из двух зал, по преимуществу из картин современных весьма посредственного достоинства в смешении с весьма плохими и небольшим числом хороших, как, например, Галле «Последние минуты Эгмонта» и небольшая картина Гораса Верне². Обошел также и постоянные выставки, где ничего не нашел стоящего внимания, хорошо только, что с художников ни за право ставить картину, ни за вход ничего не берут, что, впрочем, нигде не делается, как то в Дрездене, Дюссельдорфе и Брюсселе.

Из Берлина по прошествии дней десяти переехал в Дрезден, где на второй день отправился осматривать знаменитую галерею, которая и в самом деле оказалась и самой большой и самой богатой из всех виденных мною прежде и после; только, к удивлению моему, картины расставлены в беспорядке и без всякой системы. Рибера на одной стене с Дюрером, Ванлоо — с Рафаэлем, картины позднейшие с картинами пятнадцатого века путаются в удивительном для немецкой стороны беспорядке.

Постоянная выставка оказалась еще плоше, чем в Берлине: тут было множество цветочков, нарисованных на серенькой бумажке с подписью внизу «1 талер». Искусство аккуратных немок.

После недельного пребывания в Дрездене я заболел и по распоряжению доктора пролечился два месяца в Швальбахе, откуда по выздоровлении отправился в Брюссель, куда меня манила долженствующая быть там большая выставка. По дороге в Брюссель я осмотрел музей в Кельне, внешность которого гораздо привлекательнее содержания, и три выставки в Дюссельдорфе, из которых постоянная была самая лучшая. Выставка Академии была слабее и на обеих господствовал пейзаж. На третьей выставке городской я видел прекрасную вещь Кнауса «Фальшивые игроки» и в первый раз работу Лессинга, которая мне очень понравилась³. Все три выставки были столь немногочисленны, что одного дня было много, чтобы их осмотреть, почему я и поспешил в Брюссель.

Брюссельская выставка из всех, мною виденных, была самая богатая по числу картин вообще — и по числу хороших картин. Я так был ею доволен, что решаюсь писать о ней подробнее. Помещалась она в деревянном, для нее выстроенном балагане со стеклянной крышей; стены, обтянутые холстиной, ловко раскрашенные орнаментами и фигурами и местами бронзированные, делали, несмотря на балаганное основание, великолепный эффект, чему помогал ряд статуй, расставленных по фасу. Но внутри ветер колыхал холстину, и во время дождя приходилось жалеть о зонтиках, отобранных при входе, где продаются билеты и каталог, из которого я решаюсь сделать несколько выписок касательно устройства выставки.

Прием картин и организация выставки находятся в ведении комиссии, назначаемой министром; размещение же картин, назначение медалей и поощрений, а также покупка картин поручается комиссии, которая составляется таким образом: каждый, присылающий свою вещь на выставку, вместе с тем присылает запечатанный конверт с девятью именами, между которыми должно быть 5 живописцев (исторических не менее двух), 2 скульптора, 1 архитектор и 1 гравер. Если вещь удостаивается принятия, то принимается также и конверт, и, по раскрытии их всех, те девять, которые получают большее число выборов, составляют комиссию. Картины покупаются за счет государства только те, которые заслуживают того по своим достоинствам; покупка никогда не делается с целью поощрить. Поощрение выдается деньгами не менее 200 и не более 1000 франков. Число медалей для живописи не должно превышать пяти, для скульпторов — двух, для медальерного искусства — двух и 1 для архитектуры. Все — золотые. За десять франков дается особый билет, служащий на все время выставки; члены комиссии и художники, поставившие свои работы, бесплатно получают личный билет. Выставка состояла из 1297-ми художественных произведений, перевес был на стороне пейзажа и живописи современного быта; исторических картин мало, и если взять в расчет их достоинство, то можно сказать, что их почти не было⁴.

Большого размера картины почти не в ходу, но все помещены и освещены прекрасно. [...]

Между портретами, которых вообще было мало, лучшие принадлежали Cermak'у и de Pommayrac'у; из баталий самая лучшая «Битва при Сольферино» Paternostre и две вещи, чрезвычайно замечательные по художественной оконченности, принадлежащие Meissonier, первая «Наполеон со штабом при Сольферино» и вторая улица узкая и темная, где во мраке сумерек видна разрушенная баррикада и несколько изуродованных трупов. У большинства художников, напр[имер] Willems и Becker'а, техника стоит на первом плане⁵, да и вообще картины, в которых есть какая-нибудь мысль, относятся к картинам без содержания, как 5 к 100; даже из истории берут самые незначительные случаи, лишь бы они давали случай блеснуть умением писать бархат, атлас и проч [ее]. Например, Карл V уронил когда-то кольцо, находившаяся тут дама, подняв его, хотела возвратить, на что Карл, будучи кавалером, с ловкостью почти военного человека, отвечал, что кольцо попало в слишком прекрасные ручки, чтоб его оттуда взять⁶. Картин, в которых содержание еще пустее, множество, но прекрасное исполнение заставляет обратить на них внимание; зато есть целый ряд сюжетов в таком роде, который у нас почти не встречается, сюжетов, взятых из семейной жизни, преимущественно сцен счастья и любви, например картина Stevens'а, названная «Tous les bonheurs», где молодая красивая женщина, прибежав домой, бросается к люльке и спешит покормить своего ребенка, перчатки второпях разорваны и брошены на пол, ее великолепное бархатное платье небрежно расстегнуто, и сколько торопливости и любви во всей ее фигуре! Но еще симпатичней и грациозней выбор сюжетов de Jonghe, напр[имер] картина, названная «Крестная маменька»⁷. У замужней сестры первого ребенка окрестила ее младшая сестра, девушка лет пятнадцати — нет конца радостям, куда мать с ребенком, туда и она; мать, которой не более семнадцати лет, сидит и кормит своего ребенка, тут же пристроилась у ног и крестная маменька и с таким выражением смотрит на эту милую сцену, — лаская крошечную ножку своего крестника, — как будто ей трудно удержаться, чтобы не зацеловать его, как говорится, до смерти. И много, много таких симпатичных вещей, где перед маленьким событием зритель много подумает и почувствует такого, отчего ему самому станет лучше.

Из более сложных картин были лучшими: «Свадебный обед в Зеландии» Dillens'а, «После крестин» Кнауса и прекрасная вещь Comt'а «Récréation de Louis XI», где больной король в хандре и скуке, окруженный пышным двором, сидя на возвышении, старается развлечься травлей крыс⁸.

Из русских художников были картины Страшинского и Сверчкова, только в «Леонарде де Страшинском из Рима» никто не предполагал русского⁹. Было много скульптуры, но и здесь, как и везде, скульптура занята мифологией, а если некоторые рискнут сделать что-нибудь в роде обыкновенном, как, напр[имер], мальчика, слушающего раковину, то выходит очень неинтересно¹⁰.

Из Брюсселя по Рейну спустился в Швейцарию, где прожил весь сентябрь, оттуда через Милан, где осматривал Palazzo Brera с «Тайной вечерей» Leonardo da Vinci и Миланский собор, переехал во Флоренцию. Там прожил два месяца, осмотрел все галереи и написал этюд с натуры в натуральную величину, который, однако, не мог окончить совершенно по причине неаккуратности натурщицы¹¹.

Начавшиеся холода заставили меня перебраться в Рим, который в продолжение четырех месяцев едва успел осмотреть; картинных галерей и церквей так много, что приходилось делать отдых, во время которого начал писать другой этюд женской фигуры, который и кончил, а по вечерам ходил в частную академию и сделал с натуры пять рисунков.

Из Рима по осмотре всего замечательного переехал в Неаполь, откуда и высылаю этот отчет.

Пенсионер Академии
Григорий Мясоедов

Примечания

1. Новый королевский музей в Берлине (построен в 1843—1855 годах). В его собрании имелись памятники египетского и раннехристианского искусства, гравюрный кабинет и этнографическая коллекция.

2. Галерея А. Рачинского — собрание немецкого искусства XIX века, основанное в 1847 году. После смерти владельца (в 1874 году), по его завещанию, было передано императору Вильгельму I. Картинная галерея Академии художеств в Берлине была открыта в 1830 году.

Картина Л. Галле — бельгийского живописца и графика — «Последние минуты графа Эгмонта. 3 июня 1568 года» (1848, ныне — в Национальной галерее в Берлине).

Верне Э.-Ж.-О. — французский баталист, исторический живописец и жанрист.

3. Кнаус Л. — немецкий живописец-жанрист и портретист. Речь идет о его картине «Фальшивые игроки» (1851). Лессинг К.-Ф. — немецкий исторический живописец и пейзажист-романтик. Оба — представители дюссельдорфской школы.

4. См. прим. 4 к письму 4. Имеется в виду каталог «Exposition générale des beaux-arts. 1863». Catalogue explicatif. Bruxelles. 1863. Мясоедов ошибся, на выставке было показано 1281 произведение, как значится в каталоге.

5. На выставке экспонировались три портрета и «Словенский интерьер» чешского живописца Я. Чермака, жившего и работавшего во Франции; пять портретов (из них три — миниатюры) французского живописца П.-П. Поммайрака; три батальные картины Л. Патерностре, живописца, работавшего во Франции и Бельгии; три полотна французского художника Ж.Л.-Э. Мейссонье. Картина Мейссонье, о которой упоминается в письме, называлась «Баррикада. Воспоминание о гражданской войне»; четыре произведения немецкого живописца Ф. Виллемса. На выставке участвовали три художника по фамилии Беккер. По-видимому, автор имел в виду картину немецкого жанриста и исторического живописца К. Беккера «Сцена карнавала в Венеции».

6. Речь идет о картине французского живописца П.-Ш. Комта — «Карл V и герцогиня д'Этамп».

7. Стевене А. — французский исторический живописец-жанрист, долго живший в Бельгии. Речь идет о картине художника — «Безмерное счастье».

Ионг Г.-Л. — голландский портретист и жанрист.

8. Дилленс А.-А. — бельгийский живописец-жанрист и гравер.

Картина Комта называлась «Развлечения Людовика XI».

9. Страшинский Л.О. — исторический живописец, на выставке в Брюсселе экспонировалась его картина «Убийство епископа Льежа Луи Бурбона по приказу Жюльена де Ламарка, прозванного Арденским вепрем».

Сверчков Н.Е. — портретист и жанрист, занимавшийся также скульптурой. Показал в Брюсселе четыре картины: «Почтовая станция в России», «Охота на волков», «Путешественники, застигнутые метелью» и «Портрет Петра Чихачева».

10. Речь идет о бронзовой скульптуре Ж.-Б. Карпо «Мальчик с раковиной».

11. «Этюд с женщины вроде Магдалины».