«Вид памятника Петру I на Исаакиевской площади в Петербурге»

Эта первая самостоятельная картина Сурикова ставит перед исследователями его творчества ряд вопросов. Почему эту картину Суриков написал дважды, чего он никогда ни до ни после этого не делал? Каково взаимоотношение между первым и вторым вариантами? Когда и при каких обстоятельствах он писал первую и когда вторую картины?

Начнем с выбора темы. Сурикова, прибывшего в Петербург прямо из сибирской глуши, не могли не поразить торжественная красота и величественный облик города. В первом же письме родным он, сообщая впечатление от Сенатской площади и Исаакиевского собора, описывает также конную статую Петра. Понятен восторг Сурикова — эта площадь с Исаакиевским собором и знаменитым памятником Фальконе составляет, может быть, наибольший контраст с красноярским захолустьем, в ней особенно ярко сказался облик европейского Петербурга. По-видимому, желание написать эту площадь возникло у молодого Сурикова как потребность выразить свое впечатление, излить те чувства, которые его взволновали. Но подготовка к экзаменам в Академию, которые были назначены на апрель, отнимала много времени, и если Суриков сделал тогда какие-либо наброски, вряд ли они выходили за пределы обычных композиционных зарисовок или этюдов маслом.

В конце августа 1869 года Суриков был принят вольнослушателем, и его дальнейшее положение определилось.

В сентябре того же года Суриков впервые увидел годичную академическую выставку: «Сейчас был в Академии на выставке картин, — пишет он родным. — Столько превосходных картин, что я и описать Вам не могу. Теперь могу хотя каждый день быть на выставке, потому что ученики Академии ходят туда бесплатно. Народу очень много бывает. Я думаю на следующий год и сам что-нибудь выставить из своих работ»¹.

В письме родным от 5 ноября 1869 года Суриков сообщает о том, что в Петербурге уже выпал снег и он с товарищем катался на тройке и вспоминал Сибирь². Снова Суриков мог наблюдать Исаакиевскую площадь, покрытую снегом, такой, какой она врезалась ему в память в феврале, когда он увидел ее в первый раз по приезде в Петербург. По-видимому, в это время окончательно складывается намерение Сурикова писать картину, изображающую эту площадь с памятником Петру и Исаакиевским собором (который тоже является памятником Петру)³, зимой, при лунном освещении.

Первая картина, экспонировавшаяся на академической выставке, находится сейчас в Красноярском краевом музее. Вспоминая о работе над картиной, Суриков говорил: «А первая моя собственная картина была: памятник Петра I при лунном освещении. Я долго ходил на Сенатскую площадь — наблюдал. Там фонари тогда рядом горели, а на лошади блики. Ее Кузнецов тогда же купил»⁴. В ноябре—декабре 1869 года и в январе—феврале 1870 года Суриков, должно быть, и писал этюды площади, монумента Фальконе, архитектурной громады собора, а также делал композиционные зарисовки (не забывая и здесь о своих излюбленных ракурсах). Затем на основании этих этюдов и зарисовок он сделал окончательный эскиз композиции, продолжая работу над картиной летом и осенью 1870 года, и выставил ее на годичной академической выставке, так ни разу и не получив возможности, заканчивая произведение, сопоставить его с натурой, — то есть с покрытой снегом площадью. Какие имеются основания это утверждать?

Вид памятника Петру I на Исаакиевской площади в Петербурге. 1870. Первый вариант. Красноярский краевой музей

В письме родным от 6 июля 1870 года Суриков пишет: «Теперь начинаю работать большую картину на выставку. Петр Иванович (Кузнецов. — В.К.), бывши в Петербурге, видел эскиз этой картины и очень хвалил его»⁵. Так как П.И. Кузнецов уехал из Петербурга за границу не позднее июня⁶, следовательно, эскиз картины, изображающей зимнюю площадь, был готов уже в мае — июне 1870 года. В июле, августе и сентябре Суриков продолжал свою работу над зимним пейзажем петербургской площади: «Теперь пишу картину, думаю поставить на годичную выставку у нас в Академии, — сообщает он родным. — Картина эта изображает Исаакиевский собор и памятник Петру Великому при лунном освещении. Она у меня выходит довольно удачно и многие художники отзываются о ней в мою пользу...»⁷.

Годичная академическая выставка 1870 года открылась 29 сентября⁸, и картина Сурикова была на ней выставлена. Художник так и не дождался возможности увидеть площадь в том состоянии, в каком он ее изобразил, потому что первый снег выпал 5 октября⁹ — через неделю после открытия выставки. Видимо, в этом кроется причина некоторой неудовлетворенности Сурикова своим первым произведением.

«Картину свою, о которой я писал вам, уже [выставил] на выставке, — сообщал Суриков родным. — Публика, как я сам слышал и говорили мне товарищи, довольна моим произведением. Ничего на первый раз, — это хорошо. На следующий раз можно будет лучше написать картину»¹⁰.

Рассмотрим сначала картину Красноярского музея¹¹. Ее отличает несомненная художественная цельность. В картине нет равнодушия или увлечения чисто формальными задачами пленэра и освещения, главным остается образная выразительность пейзажа, и она вполне удалась молодому студенту. Суриков великолепно чувствовал и понимал своеобразие архитектуры и в этой своей «первой собственной картине» нашел в Петербурге и выразил самое петербургское (как потом в Москве почувствовал и выразил самое московское в архитектурном пейзаже «Стрельцов»).

Суриков избрал точку зрения снизу и справа, недалеко от памятника. С этой точки зрения «Медный всадник» выделяется красивым силуэтом на фоне освещенного луной неба и выглядит очень монументальным. В глубине картины высится громада Исаакиевского собора. Вся площадь покрыта мягким белым снегом. Вдали проезжает карета. Ближе к зрителю медленно плетутся извозчичьи сани. Темный силуэт всадника кажется парящим в воздухе, так как гранитная скала, на которой стоит его конь, благодаря покрывающему ее серебристому инею и двойному освещению сверху (от луны) и с боков (от фонарей) выглядит светлой, почти прозрачной и напоминает ледяную или снежную глыбу. Благодаря этому художнику удалось органически связать скалу и «Медного всадника» со снежной площадью, так что кажется, будто бы скала является продолжением снежной почвы, как бы выросшим из нее всплеском замерзшей волны. Удивительна точность в передаче силы и характера освещения, которое Суриков использует как одно из средств выражения пространственных отношений к картине. Достаточно сравнить огни фонарей у памятника на первом плане картины с еле мерцающими точками огоньков в глубине, у стены Исаакиевского собора, и с крохотными огоньками фонарей, обозначающими глубину улицы по ту сторону площади, чтобы убедиться в замечательной остроте видения молодого Сурикова.

Вид памятника Петру I на Исаакиевской площади в Петербурге. 1870. Второй вариант. Русский музей

От медленно едущего на первом плане извозчика на снег падает тень; тени отбрасывают также фонарные столбы у ограды памятника. Характерно, что тень на снегу Суриков пишет не серой краской, а передает ее цветом: тень от извозчика — голубая; тень от фонарных столбов — голубовато-сиреневая. И борьба лунного и фонарного освещения на снегу, и мастерское изображение светящихся фонарей на первом плане и в глубине картины, и цветные тени на снегу и т. д. показывают, с какой смелой уверенностью шел Суриков навстречу труднейшим задачам, в то время как о них и не помышляли его преподаватели в Академии. Суриков передает общее поэтическое впечатление от площади с памятником Петру в зимнюю лунную ночь. Полный величия, простирающий руку Петр на вздыбленном коне у Сурикова напоминает звонкие строки пушкинского «Медного всадника». Монументален и строг силуэт Исаакиевского собора. И совсем рядом с Петром извозчик-«ванька», задремавший в углу своих саней, — меткая деталь, вносящая элемент обыденной жизни в несколько романтический пейзаж, но введенная Суриковым с чувством меры и такта; она не нарушает, а лишь усиливает общее впечатление.

Суриков большое внимание уделил разработке композиции этой картины. Соотношение силуэта собора со скульптурой «Медного всадника; сани, карета и два-три пешехода в пейзаже — все это хорошо найдено и скомпоновано. Недостатки картины относятся не к ее композиции и рисунку, а к живописной трактовке и вызваны тем, что художник писал эту картину летом, исключительно по этюдам, сделанным в зимние месяцы 1869 — начала 1870 года. Вместе с тем трудность поставленной задачи требовала от художника таких тончайших живописных оттенков в передаче борьбы различного освещения на снегу, рефлексов и теней и т. д., для которых совершенно необходима была натура и одних этюдных заготовок было недостаточно.

Здесь мы находим разгадку вопроса о том, почему, только что закончив и выставив свой пейзаж Исаакиевской площади, Суриков тотчас же принялся писать его снова.

Повторение картины «Вид памятника Петру I...»¹² было сделано Суриковым в зимние месяцы 1870 года, когда он мог с натуры писать сложнейшие рефлексы света на снегу.

Суриков не довольствуется, однако, простым повторением композиции. Общая точка зрения художника взята выше и дальше от памятника. Гораздо лучше передан воздух, окутывающий мягкой дымкой массив Исаакиевского собора и связывающий его части и архитектурные детали в единое целое. Лучше выявлено пространственное отношение между памятником и собором и в связи с этим вернее намечено различие в интенсивности их цвета и силуэтов. Лунный свет стал ярче, от чего увеличилась освещенность неба и снега и более темными сделались силуэты Петра и Исаакиевского собора. Каменная глыба во втором варианте не покрыта инеем и остается темной (что производит меньшее впечатление), лишь на ее верхней площадке — плотный слой снега. Возросло число пешеходов. Во втором варианте художника особенно увлекает задача передать борьбу двух освещений и проследить ее во всех рефлексах на снегу и на ограде памятника.

Барская прогулка (На Васильевском острове). 70-е гг. Б., акв., граф. кар., тушь

С этой задачей он великолепно справился. Свет луны холодный, далекий, голубоватого оттенка; свет газа, излучаемый фонарями и образующий вокруг их стекол небольшое светящееся пятно, — теплый желтоватый.

Удивительны живописные открытия молодого студента Академии в этой картине: сани отбрасывают на снег тень синего цвета, неровная поверхность снега в тени образует розовато-голубые отсветы.

В том же 1870 году, в декабре, Суриков пишет еще одну работу, изображающую иллюминацию и Петербурге по случаю приезда туда прусского короля Вильгельма¹³. Но этот беглый, грубоватый набросок ни в какой мере нельзя сравнить с картиной «Вид памятника Петру I», которая является основным итогом работы Сурикова в насыщенном деятельностью 1870 году.

1871 год был годом усиленных занятий Сурикова в Академии. 23 декабря 1871 года Суриков за этюд получает вторую серебряную медаль¹⁴ — первая почетная награда, которой он был удостоен в Академии. Так как в экзаменах по наукам у него осталась задолженность за прошлый год по 2-му курсу (перспектива и геометрия), Суриков просит: «разрешить мне слушать лекции по 3-му курсу... и вместе с тем дозволить мне сдать эти предметы на репетициях нынешнего года, или при переходе на 4-й курс»¹⁵.

Выполняя учебные задания Академии, успешно сдавая экзамены, Суриков вместе с тем в свободное время делает зарисовки для себя, метко схватывая живые сценки петербургского быта.

До нас дошли некоторые из таких акварелей и зарисовок, сделанных Суриковым в 1871 году.

Под дождем в дилижансе на Черную речку. 1871. Б., сепия, акв.

Превосходна его сепия «Под дождем в дилижансе на Черную речку»¹⁶. Она изображает светло-серый дождливый петербургский день. Мокрые тощие лошади переминаются с ноги на ногу под потоками воды; их мордам с прижатыми ушами художник придал забавное выражение какого-то грустного недоумения. Возле лошадей возится кучер, вобрав голову в плечи, чтобы за ворот не затекали струйки воды. На козлах убогого дилижанса скорчились бедные пассажиры, тщетно пытаясь прикрыться зонтиками от косых хлещущих струй дождя. В мокрой мостовой отражаются, как в зеркале, колеса экипажа и дрожащие линии конских ног. Все это написано легко, быстро и уверенно, жанровая сцена передана живо. Работа эта своей реалистической наблюдательностью и живым интересом к эпизодам окружающей жизни явно отличается от строгих академических акварелей.

Другая акварель — «Вечер в Петербурге»¹⁷, видимо, написана под впечатлением контраста с красноярскими обычаями (где к вечеру наглухо запирали все дома и ворота и городок погружался в безмолвие). «Вечер в Петербурге» изображает перекресток широких улиц, залитых светом газовых фонарей; снуют пешеходы, мчатся сани с рысаком; на углу торговец возле своего ларька.

Еще одна акварель — «Охотник, раскланивающийся с дамами»¹⁸ фиксирует характерные типы, привлекшие внимание художника; на обороте — наброски акварелью: старушка со спины и в фас; три крестьянина у телеги; тройка в ночном пейзаже; старик солдат и т. д.

Возможно, к 1871 году относится еще одна недатированная акварель Сурикова¹⁹, изображающая курьезные нравы и типы царской столицы, которые не могли не вызвать веселого удивления молодого сибиряка. Сгорбленная старушка с седыми буклями, в черном чепце и бархатной мантилье вышла на прогулку в сопровождении целого выводка болонок. Трех она ведет на поводке, четвертую — любимицу — прижимает к груди. Сзади торжественно шествует верзила — ливрейный лакей, с гордым видом несущий на руках еще пару собачек²⁰. Эта акварель Сурикова очень удачна. Характеристики персонажей в ней предельно точны и лаконичны. Спокойно-объективная форма и почти «монументальная» композиция усиливают ее сатирический смысл.

Неполнота дошедшего до нас материала не позволяет сделать более развернутые выводы о деятельности Сурикова в 1871 году, но можно с уверенностью утверждать, что, учась в Академии, Суриков продолжал совершенствоваться также и посредством самостоятельной работы, всматриваясь в окружающую жизнь и фиксируя свои наблюдения в зарисовках и акварелях абсолютно неакадемического характера.

Примечания

1. В.И. Суриков, Письма, стр. 20. Письмо от 16 сентября 1869 г. На академической выставке 1869 г. среди других произведений экспонировалась картина А. Куинджи «Вид Исаакиевского собора при лунном освещении», автор которой некоторое время работал в мастерской Айвазовского, был принят в Академию вольнослушателем за год до Сурикова и впоследствии столь прославился мастерским изображением лунного света. Сурикова, полного уверенности в своих силах, картина Куинджи могла не напугать трудностью задачи, а скорее, наоборот, раззадорить.

2. См.: В.И. Суриков, Письма, стр. 21. Письмо от 5 ноября 1869 г.

3. Петр I родился 30 мая 1672 г., в день, когда по церковному календарю празднуется Исаак Далматский; в ознаменование дня рождения Петра I в 1768 году и был заложен Исаакиевский собор.

4. Максимилиан Волошин, Суриков. — «Аполлон», 1916, № 6—7, стр. 54.

5. В.И. Суриков, Письма, стр. 27—28. Письмо от 6 июля 1870 г.

6. См.: В.И. Суриков, Письма, стр. 27. Письмо от 17 июня 1870 г.

7. В.И. Суриков, Письма, стр. 28. Письмо от 5 сентября 1870 г.

8. «Голос» от 30 сентября 1870 г. На стр. 2 сообщение: «Сегодня 29 сентября открылась годичная выставка в Академии художеств».

9. 5 октября 1870 г. шел снег с 8 до 11 утра («Летопись Главной Физической обсерватории, издаваемая Вильдом за 1870 год», Спб., 1870, стр. 11).

10. В.И. Суриков, Письма, стр. 30. Письмо от 3 ноября 1870 г.

11. 1870. Х., м. 53,5×71,5. Красноярский краевой музей. Суриков сделал с этой картины штриховой рисунок пером, дающий представление о лунном свете и тенях на снегу (см. «Художественный автограф». Выставка императорской академии художеств в 1870 г. Спб., 1870, л. 14).

12. 1870. Х., м. 52×71. Русский музей.

13. Приезд в Петербург прусского короля Вильгельма I. 1870. Х., м. 11×21,8. Собрание семьи художника.

14. ЦГИАЛ, фонд 759, год 1873, опись 8, д. 238. «Сведения о занятиях до конкурса и особые замечания», л. 24.

15. ЦГИАЛ, фонд 759, год 1869, опись 6, д. 150. «Суриков Василий Иванович». Заявление от 23 августа 1871 г., документ № 1604. Разрешение было дано.

16. 1871. Б., сепия, акв., процарапывание. 16,8×21,6. Третьяковская галлерея.

17. 1871. Б., акв. 13,3×22,3. Третьяковская галлерея.

18. 1871. Б., акв. Собрание семьи художника.

19. Барская прогулка. 70-е гг. Б., акв. Собрание семьи художника.

20. Видимо, Суриков для кого-то увеличивал эту удачную акварель — она разграфлена на клетки.