«Битва русских со скифами», «Ковер-самолет» и «Три царевны подземного царства»

В эти годы С.И. Мамонтов начал строительство Донецкой железной дороги. У него была мечта: украсить работами лучших русских художников конторы, вокзалы, дабы привить вкус к прекрасному неискушенной русской публике.

Зная влечение Васнецова к сказочной поэтичности русской старины, Мамонтов заказал ему три необычные картины для украшения здания Правления Донецкой железной дороги. Задача была такова: через сказочные сюжеты картин выразить идею пробуждения, преобразования богатого Донецкого края строительством первой железной дороги.

По заказу Саввы Ивановича Васнецов написал три картины — «Битва скифов со славянами» (1881), «Ковер-самолет» (1880) и «Три царевны подземного царства» (1881). Первая из них показывала далекое прошлое степей Малороссии, вторая — «Ковер-самолет» — сказочное средство передвижения, а третья — трех царевен: золота, драгоценных камней и главного богатства этого края — каменного угля. Однако эти работы Правление Донецкой железной дороги не утвердило. Косные художественные вкусы сказались и здесь. Две из них — «Битва русских со скифами» и «Ковер-самолет» — украсили стены большой столовой мамонтовского дома в Москве, «Трех царевен...» приобрел брат Саввы Ивановича — Александр Иванович Мамонтов.

«Мы, дети, сразу полюбили эти замечательные большие полотна и подолгу простаивали перед ними, разглядывая вновь находимые нами подробности и обмениваясь впечатлениями и мечтами», — вспоминал В.С. Мамонтов. Особенно нравилось детям рассматривать «Битву скифов со славянами»: «Вспоминается... старый швейцар нашего дома, Леон Захарович, который любил, выпроваживая нас из столовой, ворчать: "Ну что вы ждете? Приходите завтра и увидите, кто оказался победителем — русские или татары"».

«Ковер-самолет», завершенный в 1880 году, был показан на передвижной выставке одновременно с картиной «После побоища...». Критики больше ругали, чем хвалили эту картину. Современники верно подметили противоречие между сказочным сюжетом и слишком «натуралистичным» исполнением. Об этом писал В. Стасов: «Еще никогда ни один художник у нас не пробовал изобразить волшебный ковер в виде чего-то похожего на громадную птицу с выгнутым вверх хребтом и широко распростертыми врозь крыльями. И такая оригинальная фантазия — лучшая сторона этой цветной и пестрой, как персидский ковер, картины. Все же остальное в ней слабо: не только колорит, не представляющий ничего волшебно сверкающего, как видение, не только эта клетка жар-птицы, ничуть не волшебная и даже малоазиатская, невзирая на своих дракончиков по углам, с колокольцами в зубах, на китайско-сиамский манер, а также и этот сам Иван-царевич, лишь нечто вроде нарядного московского ямщика, вместо юного древнерусского царевича. Глядя на картину, я точно вижу перед собою удалого Баклагу на своей лихой тройке с пошевнями, стреляющего по московским улицам и по цыганам, с кутилой князем Курагиным».

«Три царевны подземного царства», лучшая картина этого своеобразного «цикла», существует в двух вариантах. Первоначальный вариант 1881 года находится в Третьяковской галерее, а второй, законченный в 1884 году, — в Киевском музее русского искусства.

В свое время второй вариант «Трех царевен» был куплен у Васнецова крупнейшим киевским коллекционером И.Н. Терещенко. Васнецов писал ему: «Радуюсь, что одна из моих самых ценных для меня по творчеству работ будет в Ваших руках». Киевская картина отличается тем, что в ней художник добавил по бокам фигуры братьев Ивана, которые вероломно покинули его, оставив под землей. Вариант Третьяковки выглядит предпочтительнее — более цельно и выразительно.

...В русской народной сказке рассказывается о том, как крестьянский сын Иван, спустившись под .землю, нашел там три царства: золотое, серебряное и медное. Васнецов заменил серебряное — царством драгоценностей, а железное — каменноугольным: его царевна в черном сверкающем одеянии воплощает главное богатство Донецкого края — антрацит. Три величественные девушки изображены на фоне темных силуэтов гор и пламенеющего заката. Две старшие царевны — золота и драгоценных камней — стоят вместе. У царевны золотого царства на голове величественная корона из литого золота, платье из тяжелой золотой парчи расшито золотыми нитями, украшено жемчугом. Необыкновенно хороша и царевна драгоценных камней. Васнецов с каким-то восторгом и упоением пишет ее удивительный наряд, мерцающий дивным переливом узорчатых орнаментов, сотканных из множества каменьев! Третья же царевна — каменного угля — стоит чуть поодаль от своих сестер. На ней струится длинное черное платье, сверкает золотое шитье рукавов, длинный узорчатый пояс. На голове у нее удивительный святящийся венец — волшебный луч, разгоняющий мрак подземелья... Царевны словно замерли пред волшебным превращением. Кажется, через мгновенье опустится ночь — и каждая из них исчезнет в сказочном подземелье, превратится в груду золота, россыпи драгоценностей и горы каменного угля...

Брат Аполлинарий писал брату об отношении публики к картине: «Производит, несомненно, впечатление и нравится многим, но затрудняются содержанием, и мне приходилось несколько раз вступать в объяснение сюжета. Что же касается меня лично, то я просто влюбился в черненькую, прелестная и золотая, но немного горда; одежда на последней, по-моему, сделана так, что ничего нет на выставке, что бы сравнилось по широте письма и натуральности <... . Ты не обращай внимания на рецензии, где ее не понимают и проходят или молчанием, или порицанием <...».

Действительно, картину ругали критики, писали, что она написана аляповато, что публика затрудняется понять сюжет «Трех царевен...». Но сюжета не было — было сказочное воплощение богатства русских недр. Прекрасно исполненное, волшебное... Стасов же заявил, что «Царевны» «не понравились, можно сказать, ни одному человеку в целой России», и назвал их «сущими куклами для примеривания платья у портних».

Можно себе представить, как переживал Васнецов неудачу своих первых сказочных картин. Очень много в эти дни для художника значила поддержка Мамонтова. Савва Иванович умел действовать наперекор самым авторитетным мнениям; он знал, как важно поддержать начинающего мастера, не дать ему разувериться в себе, в своих силах Картины Васнецова обрели свое место в мамонтовском доме на Садовой. Позже картина «Битва скифов со славянами» оказалась в Государственном Русском музее в Петербурге, «Ковер-самолет» — в Горьковском художественном музее, а первый вариант картины «Три царевны подземного царства» — в Третьяковской галерее.