Записка академика живописи Г.Г. Мясоедова¹

Во исполнение воли его императорского высочества президента Академии художеств, выраженной в циркуляре 3 августа 1890 года за № 2112 о необходимости коренного пересмотра в уставе императорской Академии художеств, с пояснениями, сделанными в приложении, решаюсь изложить нижеследующие соображения, приступая к которым предварительно считаю нужным обратить внимание на те стороны устава 1859 года, которые во многом обусловили порядок, существующий в Академии художеств и в мире русского искусства.

Общий недостаток устава состоит в его чрезмерной регламентации, в избытке предусмотрительности, предоставляющих учащим и учащимся слишком тесный и резко очерченный путь художественного развития, равно обязательный как для талантливых, так и для малоспособных.

По отношению лиц, заведующих искусством, излишек регламентации соединен с отсутствием определенности. Обязанности не распределены с достаточной точностью.

В должности президента сосредоточена вся власть и все обязанности до наблюдения за способностями и прилежанием преподавателей и учащихся.

Обязанности остальных должностных лиц представляют почти повторение обязанностей президента с очень малыми изменениями или сокращениями. Зато вопросы, нуждающиеся в указаниях, устав проходит молчанием.

Обучение искусству слишком осложнено уставом. Полезность классов: эстампного, медальерного, пейзажного, манекенного и граверного — сомнительна. Класс композиции может принесть только вред. Рисование с гипсовых голов и фигур следовало бы предоставить низшим школам.

Преподавание наук, рядом с обучением искусствам, задерживает художественное развитие, мало повышая образовательный уровень учащихся.

Самое обучение ведется при помощи целой системы наград с конкурсами на золотые медали и с перспективой казенного содержания в заключение.

Таким образом, приобретение художественных знаний является не результатом личной надобности, основанной на внутреннем побуждении, а надобностью как бы государственной, достижение которой невозможно иначе, как при помощи особых поощрений со стороны государства.

Система эта, по всей вероятности, есть остаток порядка, существовавшего в момент насаждения искусства в России, необходимость которой ныне миновала.

Классы Академии переполнены неудачниками, уволенными из других школ за ленью и неспособностью. В Академию их влечет не любовь к искусству, а надежда на получение тех благ, которыми обставлена карьера художника, в виде: отсрочек, стипендий, денежных поощрений и разных других приманок, которые привлекают в классы Академии толпу, напрасно поглощающую усилия профессоров в ущерб действительно даровитым. Чем добросовестнее преподаватель стремится исполнить сотый параграф устава, который «в непременную обязанность профессоров поставляет руководить каждого из учеников в художественном обучении его и снабжать всеми относящимися до сего предмета наставлениями», тем скорее он впадет в рутину и равнодушие, подавленный массою бесплодных усилий, растраченных на бездарности, тем более, что назидания одного профессора часто противоречат назиданиями другого, взаимно парализуются.

Достигая этюдного класса, учащийся принимается за краски, обыкновенно без всякого указания со стороны учащих, руководясь или собственной догадкой или указаниями товарищей, часто недостаточными и неверными.

О физических, химических и оптических свойствах красок и цветов им не говорят ничего; зато каждый профессор считает необходимым передать свои личные вкусы, награждая и поощряя в учениках свое отражение. Наконец, пройдя все классы, получив все призы и научившись компоновать на профессорские темы, будущий художник достигает до конкурса. Знают ли его профессора? Его нравственную физиономию, его наклонности, характер его дарований? По всей вероятности — нет, потому что ему дают тему, не заботясь ни о его наклонностях, ни о его нравственной физиономии. История, библия, мифология — все должно быть ему одинаково любезно и доступно. Помещенный на несколько часов в одиночное заключение, он должен создать эскиз будущей программы.

Это снабжение темой и необходимость одиночного заключения могут служить доказательством того, что между профессором и учеником отсутствует всякая духовная близость, а также и того, что обучение, в конце которого воображение художника спит, а самая личность не внушает ни малейшего доверия, — несостоятельно. Отсутствие духовной связи между учащими и учащимися приводит к тому, что пенсионеры, возвратясь из-за границы, теряют все приобретенное в продолжение долгого академического курса, усваивая скоро манеру какого-либо иностранного художника.

В русской школе легко проследить много иностранных влияний, но было бы напрасно искать следов какой бы то ни было преемственности. Можно найти следы влияния Калама, Жерома² и других, между тем как Шебуев, Брюллов, Басин, Айвазовский, Иванов и множество других не оставляют за собой следов.

Пенсионер, возвратившись из-за границы, мог бы считать себя законченным художником; он так дорого стоит, над ним так много хлопотали, ему остается только творить, в удовлетворение своей внутренней потребности. На деле он или вовсе бросает работать по бездарности и непривычке к самостоятельному труду, или пристраивается к казенному месту, или вырождается в иностранца. Приученный в школе к поощрениям и отличиям, он ищет продолжения того же порядка, опять в виде поощрения, заказов, званий и т. д., без которого его Пегас не раскрывает крыльев.

Эти поощрения составляют вторую половину академической деятельности. Управлять искусством можно: поощряя желательное и отстраняя нежелательное. Средством к поощрению всегда служили или деньги или повышения по степеням. Эти способы могут развить стремление к казне и ненужному тщеславию, но едва ли способны вызвать талантливые произведения. Поощряя исключительно одно какое-нибудь направление, почти всегда создают клику, отрицающую всякое другое направление, кроме господствующего, внося тем в искусство непримиримый раскол. Академия как центр художественной жизни должна быть хранительницей знаний, накопляемых временем, должна объединять все стремления к правде и красоте, помогая им, а не подавляя, она должна соединить все силы для служения русскому искусству.

Создание нового порядка будет делом большой важности. Высказываю о нем свое мнение в надежде, что, может быть, найдется что-нибудь, что послужит материалом для будущего строя.

Прилагаю краткий конспект некоторых статей устава как результат всего вышеупомянутого.

Состав Академии художеств:

Общее Собрание.
Совет.
Управление.
Школа.

Общее собрание, очередное собирается раз в год и экстренное — по усмотрению президента, председательствующего в нем, слушает годичный отчет Совета. Каждый из членов Общего собрания имеет право обращаться в Совет за разъяснениями, также просить о рассмотрении предложений или мер, применение которых он найдет для искусства полезным.

Совет, состоящий из 30 членов под председательством вице-президента, собираясь ежемесячно, ведает все дела, касающиеся искусства и обучения ему. Он наблюдает за обучением рисованию во всех школах, знакомясь с результатом этого обучения посредством ежегодных выставок в Академии. Члены Совета не получают жалованья. Для ближайшего и постоянного ведения дел Совет выбирает постоянную Комиссию, половина членов которой ежегодно выходит, заменяясь новыми.

Лица, желающие посещать классы Академии, допускаются Советом на основании испытания.

Совет выбирает преподавателей, ходатайствует перед президентом о выдаче пособий для путешествия с образовательной целью тем из художников, которым найдет это полезным. Также ходатайствует о выдаче пенсий тем из членов Академии, которые в этом будут нуждаться.

Экстренное собрание созывается вице-президентом.

Правление ведает части экономическую и административную и находится в ведении Министерства.

Школа состоит из натурных классов: головного и фигурного, для обучения рисованию, живописи и скульптуре.

Каждый ученик должен обучаться лепить, рисовать и писать. Полагаю, что обучение должно идти в следующем порядке: 1) скульптура, 2) рисование, 3) живопись.

Для вступления в Академию нужно представить аттестат по наукам и работы художественные. Представивший такие работы допускается к испытанию, если Совет найдет это нужным.

Обучение в классах продолжать с 15-го сентября по 15-е апреля, остальное время должно быть посвящено свободным работам, отсутствие или неудовлетворительность которых ведет к исключению.

Преподавателями в классах могут быть лица, приглашенные Советом или предложившие себя на обязанности преподавателей, если будут допущены Советом.

Учащийся выбирает себе преподавателя, пользуясь исключительно его указаниями.

Принятие ученика для преподавателя необязательно.

Вознаграждение за преподавание по числу учеников. Преподаватель должен иметь помещение и мастерскую в здании Академии. При отсутствии учеников преподаватель увольняется. В оценку произведений своих учеников преподаватели не входят.

Мера успехов учащихся должна определяться посредством ежегодных ученических выставок. Те из учащихся, которые представят на выставку работы, свидетельствующие о полном изучении техники и вспомогательных наук, получают аттестат об окончании курса.

Аттестат выдается Советом.

Художник, заявивший себя работами, выставленными публично, приобретает звание академика (члена Академии), с которым связано право быть членом Общего собрания, Совета и преподавателем.

В звание академика возводит Общее собрание по предложению Совета и с утверждением президента.

Все вопросы, меры, ходатайства, на решение которых Совет не имеет полномочий, по достаточном обсуждении, восходят на утверждение президента или высочайшей власти.

Все дела решаются открытой баллотировкой.

Мне кажется, было бы полезно для изучения исторического костюма и обстановки, а также для развития декоративного дела и привычки выразительно размещать фигуры — устройство небольшой сцены и театральной залы, которая могла бы также служить для чтения лекций по вопросам искусства и для музыкальных упражнений, как средств общего развития.

При возможных сокращениях расходов, средства, отпускаемые Академией, могли бы частью быть обращены на приобретение картин для музеев. Правильное приобретение художественных произведений послужит лучшим и наиболее действительным средством поощрения художественной деятельности.

Примечания

1. См. прим. 3 к письму 76. Мясоедов не был членом Комиссии, но получил приглашение высказать свое мнение о необходимых изменениях в уставе Академии. Временный устав Академии был утвержден Александром III 15 октября 1893 года и вступил в силу осенью 1894 г. См. прим. 1 к письму 94.

2. Калам А. — швейцарский художник-пейзажист, рисовальщик и гравер.

Жером Ж. — французский живописец и скульптор, автор картин на исторические и мифологические темы, ориенталист.