Чернобородый стрелец

К образу чернобородого стрельца есть всего два этюда. Один из них, изображающий стрельца, сидящего в телеге¹, фиксирует общее положение фигуры, наклон туловища, наклон и легкий поворот головы, положение рук: одной — опущенной на колено; другой — приготовившейся держать свечу. И фигура стрельца, и телега перейдут целиком из этюда в картину с несущественными изменениями (желтые сапоги, веревка на спинке телеги). Однако голова сидящего в телеге натурщика (намеченная очень общо) к данному образу явно не подходит. Для нее Суриков написал другой, совершенно великолепный этюд². На этом погрудном этюде все внимание уделено голове (рубаха и кафтан покрыты краской, но не отделаны, пальцы руки лишь слегка намечены). У стрельца крутой, упрямый лоб, на который падают пряди черных волос; длинный крючковатый нос; огромная черная борода, растущая прямо от висков и закрывающая часть щек; непримиримо злой взгляд исподлобья. Поражает уверенность и сила этюда чернобородого стрельца. Видимо, этот образ давно жил в представлении художника, как одно из ярких и неизгладимых впечатлений от типов и мощных характеров, виденных им в Сибири. С. Глаголь, основываясь на беседах с Суриковым, замечает: «хотя многие этюды были написаны здесь же, в Москве, но в главных типах приговоренных к казни, в рыжеволосом озлобленном стрельце, в измученном пытками бледном чернобородом человеке и в фигурах плачущих женщин Суриков впервые воплотил черты тех, кого он знал и хорошо помнил еще по Красноярску, тех, кого он видел и закованными в кандалы, и на помосте эшафота»³.

Чернобородый стрелец. Этюд. 1879. Третьяковская галлерея, инв. № 27251

Образ чернобородого стрельца служит тому ярким подтверждением.

Рассказывая Волошину о картине, Суриков говорил: «Помните, там у меня стрелец с черной бородой — это Степан Федорович Торгошин, брат моей матери»⁴. Я. Тепин также записал со слов Сурикова: «один из Торгошиных, Степан Федорович, изображен в виде черного бородатого стрельца в «Стрелецкой казни»⁵.

Стрелец в телеге. Этюд. 1879. Местонахождение неизвестно. Был в собрании А.И. Трояновской

Сибирское впечатление Сурикова было настолько ярким и сильным, что нужен был лишь подходящий натурщик, чтобы оживить его и творчески переработать в образ. Этюд написан очень быстро, но это не простая фиксация натурщика, хотя бы и превосходного, а почти совершенно законченный образ. Сопоставление этюда с картиной показывает, что художник в картине лишь более тщательно промоделировал лицо и несколько усилил уже найденное (сгустил контрасты света и теней, опустил к переносице сдвинутые брови, отчего еще глубже запали глаза; лицо на картине приобрело желтизну, борода еще выше покрыла щеки; в результате выражение лица и взгляд стали еще более угрюмыми и озлобленными).

Примечания

1. Стрелец в телеге. Этюд. 1879. Местонахождение неизвестно. Был в собрании А.И. Трояновской. Стрелец с черной бородой, сидящий в телеге, возможно, дал толчок творческой фантазии Сурикова еще в одном направлении: в доске, служившей основанием спинки телеги, прорезаны два отверстия, из которых выступают две круглые жерди. Это напоминает две ноги, сжатые брусом деревянной колоды, — деталь, использованная Суриковым для образа рыжебородого стрельца.

2. Чернобородый стрелец. Этюд. 1879. Х., м. 31×23. Третьяковская галлерея, 27251.

3. Сергей Глаголь, В.И. Суриков. (Из встреч и бесед с ним.) — Сб. «Наша старина», 1917, вып. 2, стр. 69.

4. Максимилиан Волошин, Суриков. — «Аполлон», 1916, № 6—7, стр. 56.

5. Я. Тепин, Суриков. — «Аполлон», 1916, № 4—5, стр. 26.