Образование Товарищества передвижников

В 1870 году в Петербурге происходили очень важные события. «Артель художников» переживала времена кризиса. Первые годы она существовала довольно весело и дружно, а затем начались ссоры между художниками, а особенно между их женами. Художники стали один за другим выходить из Артели.

«В сущности, это было учреждение дикое, — писал А. Бенуа. — Все были связаны и никто не был свободен. Артель не отказывалась и от наименее художественных подрядов. В основании ее находилось крайне непрактичное положение: самые горячие головы, самые нервные, мнительные и наименее уживчивые люди — художники — должны были, да еще с семьями, жить вместе, в одной квартире, чуть ли не заодно работать. Получался гнет, нажим, пожалуй, такой же несносный, как в Академии. Однако на первых порах Артель имела благодетельное значение для этих беспомощных, бесприютных молодых людей. Она единственно могла обеспечить их материальное благосостояние и сплотить воедино для общей борьбы. Притом в то время во имя идеи общественности можно было еще не то перенести».

Зимою 1868—69 года из Москвы в Петербург приехал художник Г.Г. Мясоедов и предложил устроить совместную выставку московских и петербургских художников. Его поддержали другие мастера — преподаватели Московского Училища живописи, ваяния и зодчества — В.Г. Перов, А.К. Саврасов, И.М. Прянишников. В стенах демократического Училища живопись гораздо раньше, нежели в Петербурге, стала приобщаться к современным требованиям. Московское Училище живописи, ваяния и зодчества не было сковано обветшавшей академической рутиной, преподавание там велось по иным методикам, чем в Академии. Москвичей ориентировали на отражение в картинах событий окружающей жизни, и художники с удовольствием писали то, что им близко и дорого.

Именно московские художники выступили инициаторами создания Товарищества передвижников, а бывшие члены Артели во главе с Крамским горячо поддержали их. «Я призывал товарищей расстаться с душной, курной избой и построить новый дом, светлый и просторный», — вспоминал И.Н. Крамской.

Товарищество передвижных выставок, которое возглавил все тот же И.Н. Крамской, объединило этих художников возможностью организовывать и перевозить (передвигать) по стране выставки своих работ, знакомить русскую публику с искусством, заниматься просветительской деятельностью. В Уставе Товарищества передвижников утверждалась независимость искусства от государственной власти и необходимость знакомить с искусством живописи жителей самых отдаленных провинциальных городов России. Товарищество передвижников, в отличие от Артели, оказалось очень жизнеспособным объединением и просуществовало вплоть до 1923 года.

В 1871 году, когда Васнецов находился в Вятке, в Петербурге состоялась 1-я выставка Товарищества передвижников. На ней уже обозначились основные черты того реалистического направления в живописи, которого будут придерживаться художники-передвижники на протяжении нескольких десятилетий русской культуры. Небольшая (всего 46 экспонатов) эта выставка пользовалась большим успехом у демократически настроенной публики, впервые зрителям были представлены многие, ставшие затем знаменитыми, картины: «Петр I допрашивает царевича Алексея в Петергофе» Н. Ге, «Охотники на привале» В. Перова, «Грачи прилетели» А. Саврасова.

Художники-передвижники черпали свои темы из самых глубин русской жизни, которая протекала вдали от столиц — Москвы и Петербурга. Большинство из этих мастеров сами были выходцами из глубокой провинции, «родовая память», корни в них сидели крепко.

Любая картина художника должна быть близка и понятна народу, даже малограмотному его представителю — так считал второй идейный вдохновитель Товарищества, критик В.В. Стасов. В одной из статей он писал, что «искусство начинается там, где всякий подходит к холсту, как к чему-то такому, где он и сам настоящий хозяин и решитель, где налицо его собственный мир, невыдуманная его жизнь, где налицо то, что он сам знает, думает и чувствует. Только там и есть настоящее искусство, где народ чувствует себя дома и действующим лицом».

Итак, жанровая картина передвижников должна быть написана так, чтобы «народ чувствовал себя действующим лицом». Изобразительный язык таких произведений часто обозначают выражением «как в жизни». Зритель, рассматривающий жанровую картину передвижников, чувствовал себя как бы сидящим в партере театра, а перед ним на авансцене разыгрывалась жизненная драма.

Сюжет бытовой картины должен был быть понятен с первого взгляда — здесь были четко определены главные герои, второстепенные персонажи, окружающий сцену пейзаж, который своим настроением помогал передать состояние всей сцены...

Картины передвижников пробуждали совесть, напоминали власть имущим об их пороках, взывали к жалости и состраданию. Все средства живописи были подчинены этой задаче. Цветовое решение картины строилось на приглушенной, «заземленной гамме». Из живописи почти исчезла лучезарная яркость и красота цвета. Еще одно важнейшее качество живописи передвижников — их наглядность, «прозаичность», «литературность». Современники В.М. Васнецова не раз писали и говорили о первенстве литературы в художественном сознании общества. «Наш век — век литературы, век романа, — писал в середине 1870-х годов известный художественный деятель и друг Васнецова — А.В. Прахов, словесное искусство и музыка царят над всеми остальными. И в самом деле, наша внешность также бесцветна и бесхарактерна, в такой степени подведена под шаблон моды, что только в редких случаях может заинтересовать художественный глаз. Вся жизнь современного общества сосредоточена внутри, все наши интересы сосредоточены на тайниках внутренней жизни, и вот потому-то на первый план выступают те художники, искусство которых наиболее способно выдавать эти секреты нашей внутренней жизни, т. е. поэты и музыканты. В связи с этим и из искусств наглядных наибольшей симпатией пользуется то, которое по своим средствам ближе сего подходит к литературе — живопись: живопись в виде нарисованных повестей и романов есть в настоящее время любимейшая форма из всех наглядных форм».

На петербургских и московских художественных выставках того времени безраздельно господствовала станковая картина, преимущественно с бытовыми сюжетами. Однако художники черпали свои сюжеты из литературных произведений, они вовсе «не иллюстрировали» романы или пьесы. Литература лишь поставляла идеи, которыми тогда «болело» все русское общество. Художники, как и литераторы, пытались открыть всю правду о русской действительности, ответить на «проклятые» вопросы времени.