П.Е. Корнилову

1

26 апреля 1925 г. «Пенаты»

Милостивый государь Петр Евгениевич.

С письмом моим, относящимся к почтенному милому семейству В.В. Матэ, можете поступить как найдете полезным для памяти этого симпатичного человека, с которым у меня, с самой его юности, были всегда почти родственные отношения. Впрочем, к Матэ так всех влекло — его доброта, простота, что это не редкость. Очень жалею, что ничего нового сейчас из его жизни не приходит мне в голову.

Одна, впрочем, общая заметка, касающаяся вообще искусства: его гравюры, которые попадаются часто на глаза — во многих! изданиях, много работал этот неутомимый талант — и теперь его офорты, ксилографии, рисунки и прочее, они как будто все вырастают в своем артистическом изяществе, и я все более убеждаюсь, что работы этого редчайшего гравера недостаточно оценены. С совершенным уважением к Вам Илья Репин.

2

29 июля 1925 г. Куоккала

Многоуважаемый Петр Евгениевич.

Благодарю Вас за любезное письмо Ваше и интересные сообщения.

Очень заинтересован я фотографиями с моих пр[оизведений] и жду их с нетерпением.

Портр[ет] О.С. Гейнс¹ хо[ро]шо помню — конечно, но этюд девушки, читающей книгу, в зеленовато-желтой гамме, совершенно не помню; кроме сего, никогда не было у меня случая, чтобы я когда-нибудь приобретал свои этюды от владельцев: я всегда сугубо полон своими этюдами. И еще он мне так нравился — очень подозрительно. Пожалу[йс]та, и воспроизведение Казанского музейного вестника — очень, очень интересно.

О В.В. Матэ ничего нового узнать не пришлось.

Подписываю прекрасный портрет В.А. Серова.

С уважением к Вам Илья Репин.

3

18 февраля 1926 г.

Многоуважаемый Петр Евгениевич.

Простите, простите — всему виною моя старческая беспамятность: я был уверен, что ответил Вам своевременно. И — забыл...

Да, и две фотогр[афии] мною получены своевременно, и авторство их несомненно; мои работы «Девушка, читающая книгу», как Вы ее окрестили, была вдова генеральша Минот, а снимок с этюда (писан, кажется, в 1903 г.) — к Черноморцам (большой картине), погибшей в Америке² за долги по пошлинам...

Итак, успокойтесь: Ваше отношение ко мне вполне корректно, а я достоин наказания и прошу прощения. С совершенным почтением к Вам

Ил. Репин

4

10 марта 1926 г.

Дорогой Петр Евгениевич.

Большое спасибо Вам за присылку портрета Н.И. Лобачевского и статейку о нем. Какой большой артист и превосходный гравер был пок[ойный] Василий Васильевич Матэ!! Чудо! чудо! Я думал — это офорт.

Вот — ксилография! Это уже редкость, теперь не найти... И главное: не только эта дивная гравюра! — Ведь какой дивный портрет!! Какой характер изображен и какое выражение лица! Глаз не свести и какой благороднейший штрих! Это только в гравюрах на меди удается, и только самым крупнейшим граверам — вот прелесть!!!

Если возможно, музею следовало бы приобрести эту доску — покрыть сталью; и каждый раз (надо завещать гражданам) в дни памяти этого гения науки издавать этот chef d'oeuvre — непременно в величину оригинала — гравюры-доски, благодарю, благодарю Вас.

Очень порадуюсь, если портрет генер[ала] Гейнса будет в музее. Ведь он был губернатором в Казани. А портрет Ольги Сергеевны сфотографирован, еще когда был у меня — посчастливилось: полковник Вишняков произвел такую великолепную светопись, что я ее держу на стене. Пожалуйста, пришлите и мне по экземпляру.

С уважением, благодарю Вас

Ил. Репин

Примечания

Архив П.Б. Корнилова, Ленинград.

Подробные комментарии к письмам даются П.Е. Корниловым в заметке «Четыре письма И.Е. Репина».

Петр Евгеньевич Корнилов (род. 1896 г.) — советский искусствовед, историк русской и советской гравюры.

1. О.С. Гейнс — жена военного инженера. Репин писал ее портрет в 1890 году.

2. Этюд «Голова казака» написан не в 1903, а в 1909 году к картине «Запорожская вольница», которая в настоящее время находится в собрании Салмона, в Швеции.

Приложение. Четыре письма И.Е. Репина

В 1922—1925 годах, будучи студентом Ленинградского университета, я работал над изучением архивных материалов Академии художеств, собирая необходимые сведения по истории русского гравирования XIX—XX веков.

Одним из основных деятелей в области гравюры второй половины XIX — начала XX века, несомненно, был Василий Васильевич Матэ. С его именем связана школа гравюры в стенах Академии художеств.

Изучая его личное дело в архиве, я обнаружил письмо И.Е. Репина, адресованное комиссару б. императорского двора Ф.А. Головину по поводу оказания помощи семье В.В. Матэ, скончавшегося в апреле 1917 года. Письмо содержало блестящую характеристику покойного художника-гравера. Письмо было включено в мои материалы, которые впервые были сообщены в 1924 году на заседании Ленинградского общества библиофилов.

В 1925 году, перед окончанием университета и предполагаемым отъездом в Казань к месту службы, я решил полностью завершить к тому времени свою работу о В.В. Матэ. Было необходимо получить согласие И.Е. Репина на опубликование его письма, упомянутого выше. Я написал ему об этом и просил его разрешить печатание письма¹. Вскоре пришло ответное письмо от И.Е. Репина. Слова художника о том, «что работы этого редчайшего гравера недостаточно оценены», заставили меня особенно добиваться издания моей хотя и небольшой работы о В.В. Матэ.

В июне 1925 года я был уже в Казани и продолжал там свою работу в Центральном музее Татарской АССР.

В своем ответном письме И.Е. Репину я поблагодарил его и сообщал ему о его работах, находящихся в музее. Там тогда был портрет О.С. Гейнс, подаренный им в 1897 году Казанской художественной школе².

Другая работа — «Портрет девушки» (1876) — была принесена в дар музею профессором В.С. Груздевым³. По сведениям, этюд был приобретен в 1887 году на аукционе в Петербурге вместе с мебелью за ничтожную сумму. В Казань он попал в 1900 году, а в 1916 году впервые был экспонирован на выставке «Художественные сокровища Казани» (воспроизведен в каталоге выставки). В.С. Груздев, со слов своего брата, вспоминал о том, что И.Е. Репин наводил справки: не уступят ли ему этот этюд. Обо всем этом я написал ему, чем изрядно заинтриговал И.Е. Репина.

Третьим произведением был этюд головы казака.

В письме я сообщал И.Е. Репину о выставках в Москве и Ленинграде, посвященных восьмидесятилетию со дня его рождения, и изданиях, приуроченных к этой юбилейной дате художника.

Кроме того, вложил в конверт фотографическую открытку с его портрета работы Валентина Александровича Серова (1901, ГРМ) и просил на ней поставить автограф для моего «небольшого иконографического собрания русских художников».

Вскоре мною было получено ответное письмо, в которое было вложено фото с автографом И.Е. Репина: «Этот портрет нарисован литографической тушью, 1901 г., В.А. Серовым, для изд. «Мира искусства» Илья Репин».

Своим письмом от 27 августа 1925 года я поблагодарил за ответ и автограф и послал ему две фотографии с его работ: «Девушка, читающая книгу» и этюд казака. Сообщил ему о поездке в Свияжск, где в Никольской церкви на стене я увидел копию с его «Николая Чудотворца».

Долго не получая ответа, я написал ему новое письмо, в котором выражал свое беспокойство по этому поводу и искал причину прежде всего в себе.

Вскоре я получил письмо, которое и разъяснило мое недоумение.

«Девушка, читающая книгу» (как мы назвали в музее), «Портрет девушки» (в статье П.М. Дульского), «Девушка за чтением» (по каталогу музея) и, наконец, — «За чтением. Девушка с распущенными волосами», как ее наименовали в одном альбоме⁴, оказалась портретом вдовы генерала Минот, а «Голова казака» (1909) — этюдом к картине «Черноморская вольница». Обрадованный письмом И.Е. Репина, я ответил ему с благодарностью за интересные сведения, касающиеся его работ. Сообщил ему о том, что нами обнаружены в Восточном педагогическом институте портреты О.С. и А.К. Гейнс⁵. Высказал нашу радость, что, судя по газетным сообщениям, он вполне здоров и много работает над картиной «Голгофа».

Послал ему два каталога наших выставок и листовку⁶.

10 марта 1926 года получил последнее, четвертое письмо, полное восхищения работой его друга В.В. Матэ, хотя наше воспроизведение не было блестящим.

К сожалению, подлинная доска с портретом Н.И. Лобачевского, гравированная В.В. Матэ, до нас не дошла. И.Е. Репин, по-видимому, имел в виду снятие с доски гальвано и для ее устойчивости при печатании покрыть сталью, как это иногда делается. Самая мысль необычайно трогательная: «завещать гражданам» издавать оригинал портрета «в дни памяти этого гения науки».

7 июля 1926 года, извиняясь за задержку в ответе, я сообщал, что музей получил разрешение на передачу ему двух портретов Гейнс, и спрашивал, получены ли им наши каталоги.

Послал книжечку «Н.И. Лобачевский в Казани» (Казань, 1927), где была напечатана моя статья «Опыт иконографии Н.И. Лобачевского» и воспроизведен вторично портрет ученого работы В.В. Матэ.

9 марта 1927 года я послал И.Е. Репину фото с портрета О.С. Гейнс (первый вариант) и два экземпляра своей работы о В.В. Матэ⁷ и выразил сожаление о том, что наша переписка прекратилась. Последние два письма остались без ответа.

Примечания

1. Письма П.Е. Корнилова И.Е. Репину хранятся в НБА АХ СССР, Архив Репина, VIII-А, А-12, оп. 54а.

2. См.: П.Е. Корнилов. Собрание художественных произведений Казанских мастерских (Страница из истории провинциальных хранилищ). — В сб.: Памяти Ф.П. Гаврилова. Казань, 1927 стр. 13.

3. См.: П.М. Дульский. Новые приобретения Казанского губернского музея. — «Казанский музейный вестник», 1920, № 1—2, стр. 37.

4. См.: И.Е. Репин. 70 репродукций картин и рисунков. Составитель И.С. Зильберштейн. М., «Искусство», 1951.

5. Портрет О.С. Гейнс (второй вариант, 1890); портрет А.К. Гейнс (1896).

6. М.И. Бочаров (1831—1895). Казань, 1924. Рисунки И.И. Шишкина (1831—1898). Казань, 1926. Выставка «Н.И. Лобачевский и Казань». Казань, 1926.

7. Гравер Василий Васильевич Матэ (1856—1917). Материалы к истории русской гравюры. Казань.