Валентин Александрович Серов Иван Иванович Шишкин Исаак Ильич Левитан Виктор Михайлович Васнецов Илья Ефимович Репин Алексей Кондратьевич Саврасов Василий Дмитриевич Поленов Василий Иванович Суриков Архип Иванович Куинджи Иван Николаевич Крамской Василий Григорьевич Перов Николай Николаевич Ге
 
Главная страница История ТПХВ Фотографии Книги Ссылки Статьи Художники:
Ге Н. Н.
Васнецов В. М.
Касаткин Н.А.
Крамской И. Н.
Куинджи А. И.
Левитан И. И.
Малютин С. В.
Мясоедов Г. Г.
Неврев Н. В.
Нестеров М. В.
Остроухов И. С.
Перов В. Г.
Петровичев П. И.
Поленов В. Д.
Похитонов И. П.
Прянишников И. М.
Репин И. Е.
Рябушкин А. П.
Савицкий К. А.
Саврасов А. К.
Серов В. А.
Степанов А. С.
Суриков В. И.
Туржанский Л. В.
Шишкин И. И.
Якоби В. И.
Ярошенко Н. А.

Очевидец истории

"Он умел воскрешать прошлое со всей отчетливостью настоящей жизни, воссоздавая подлинную старину, словно был ее современником, ее очевидцем". Поначалу это можно счесть за обычное фигуральное выражение - художник сообщает воображаемому миру иллюзию увиденного воочию. Но то же самое мы слышим из других уст: "Он никогда не восстанавливал археологические формы жизни минувших столетий, а добросовестно писал то, что сам видел собственными глазами, потому что он был действительным современником и Ермака, и Стеньки Разина, и боярыни Морозовой, и казней Петра". И еще один голос: "Казалось, что он древний-предревний человек - современник изображенных им событий" Этим исполняющим один и тот же мотив хором голосов управляет голос самого Сурикова: "...Ведь все, что описывает Забелин (в книге Быт русских цариц. - МА.), было для меня действительной жизнью".

Если это всерьез, то выходит нечто прямо-таки фантастическое и даже мистическое: недаром Александр Бенуа в связи с Суриковым вспоминал слова Достоевского о том, что нет ничего фантастичнее реальности, и утверждал, что "этот художник (то есть Суриков) обладает огромным мистическим дарованием". Выходит, что в творческой натуре художника как бы спрятана "машина времени", позволяющая ему свободно оказываться современником изображаемых им событий далекого прошлого. А между тем этой "машиной времени" была попросту российская география, она же и являлась той "фантастической реальностью", от которой художник получил свое "огромное мистическое дарование". С полной отчетливостью это сформулировано еще в 1916 году Максимилианом Волошиным: "В творчестве и личности Василия Ивановича Сурикова русская жизнь осуществила изумительный парадокс: к нам в двадцатый век она привела художника, детство и юность которого прошли в XVI и в XVII веке русской истории.

В одной научной фантазии Фламмарион рассказывает, как сознательное существо, удаляющееся от земли со скоростью, превышающей скорость света, видит всю историю земли развивающейся в обратном порядке и постепенно отступающей в глубину веков.

Для того, чтобы проделать этот опыт в России в середине XIX века (да отчасти и теперь), вовсе не нужно было развивать скорости, превосходящей скорость света, а вполне достаточно было поехать на перекладных с запада на восток, по тому направлению, по которому в течение веков постепенно развертывалась русская история".

Разумеется, дар проницания времен - уникальный, отдельный, не совпадающий с собственно художественной одаренностью. Он, этот дар, отмечая художника печатью единственности, исключительности, неизбежно обрекает его на одиночество. Ведь если все это действительно так, то, проживая свою жизнь все-таки в XIX и начале XX столетия, но в качестве художника являясь здесь посланцем минувших веков, он оказывается как бы пленником, жертвой, заложником своего дара.

Неотъемлемой его частью был, по словам одного из биографов, "дар уединения". Суриков одинок и в смысле приверженности какой-либо определенной традиции, направлению или учителям. Тот же биограф замечает: "Собственно художественных корней у Сурикова мало". Еще определеннее выразился по этому поводу другой современник живописца: "В области искусства Суриков не имел ни поверенных, ни друзей. Он был одинок. Сурикова вполне никто не понимал как художника и как человека".

Характеристика Сурикова как такого одиночки, по-видимому, соответствовала собственному самоощущению художника и тому образу, в каком его воспринимали люди, близко его знавшие и наблюдавшие его в разное время, насколько можно судить по оставленным ими воспоминаниям. Из общих, повторяющихся у разных лиц моментов этих воспоминаний вырисовывается следующее.

Суриков не сливался с окружающей средой, всегда был как-то отделен, он не то чтобы неохотно вступал в общение с людьми, но ему не была свойственна легкая открытость или тем более светская любезность. И вовсе не оттого, что он был как-то особенно мудрён и сложен, или неискренен, высокомерен или склонен к угрюмству. Скорее в этом проявлялась своего

рода деликатность, заботливость сильного и прямодушного человека, знающего о том, что он может быть порой не слишком удобен для окружающих, и предпочитающего поэтому держаться на расстоянии. Именно такое понимание суриковской натуры выражено в воспоминаниях дочери Павла Третьякова Веры Зилоти: "Родом он был из Красноярска, "почти якут", по его собственному выражению, и наружность у него была, мне кажется, типичная для того Сибирского края: небольшой, плотный, с широким вздернутым носом, темными глазами, такими же прямыми волосами, торчащими над красивым лбом, с прелестной улыбкой, с мягким, звучным голосом. Умный-умный, со скрытой, тонкой сибирской хитростью, он был неуклюжим молодым медведем, могущим быть, казалось, и страшным, и невероятно нежным. Минутами он бывал прямо обворожительным".

Все мемуаристы, имевшие возможность видеть Сурикова в домашнем окружении, отмечают неуютность обстановки в доме. "В личной жизни Суриков был аскетичен и прост. В его квартире всем домашним полагалось по кровати и стулу. Остальной мебели было очень мало. Стены были голые, без картин; он не любил развешивать свои произведения по стенам". Но дело даже не в этом аскетизме, а в том, что созерцание этой обстановки у всех без исключения мемуаристов сопровождается ощущением странности этого зрелища, словно бы описывается какое-то временное пристанище.

У Сурикова не было своей мастерской. Свои большие вещи 1890-х годов он писал в пустующем зале Исторического музея в Москве, получив эту территорию по ходатайству друзей и коллег по Товариществу передвижных выставок.

Помимо скупой меблировки и некоторой пустынности постоянно отмечается холодность суриковских обиталищ. Все это может напомнить атмосферу Меншикова в Березове. Кстати заметить, что картина навеяна (по рассказу самого художника) впечатлением, впрямую связанным с семейным бытом Сурикова, и именно атмосферой пребывания вдали от дома, во временном жилище (в "нищенской избушке" под Москвой в Перерве на исходе дачного сезона). В картине эту атмосферу создает то обстоятельство, что для семейства Меншикова это - ссылка. Бытовой склад суриковской жизни заключал в себе что-то походное, временное, как если бы человек здесь и теперь не собирался надолго и всерьез обосновываться, будто он тут в ссылке, а его настоящий дом далеко-далеко. Здесь он - странник, странный человек, пришелец из каких-то других времен и пространств. Но так, по-видимому, это и было, о чем можно судить по признаниям художника и по тем сводным характеристикам, которые пытались дать личности Сурикова те, кто об этом задумывался.

У Сурикова довольно рано умерла жена. Он остался один с дочерьми и не женился вторично, и не сохранилось никаких свидетельств о каких-либо шагах Сурикова к тому, чтобы заново устроить семейную жизнь, свить гнездо.

Он не имел, по-видимому, и того, что называется "своим кругом", - постоянной дружеской среды. Он не сливался полностью и с художественной средой, в которой, собственно, обитал и к которой принадлежал по роду занятий. Среди передвижников он определенно "белая ворона". Иначе говоря, он везде пребывал как-то сам по себе.

  К оглавлению Следующая страница

 
 
Боярыня Морозова
В. И. Суриков Боярыня Морозова, 1887
Покорение Сибири Ермаком
В. И. Суриков Покорение Сибири Ермаком, 1895
А. И. Суриков в шубе
В. И. Суриков А. И. Суриков в шубе, 1889-1890
Вид на Кремль
В. И. Суриков Вид на Кремль, 1913
Голова молодого казака
В. И. Суриков Голова молодого казака, 1905
© 2024 «Товарищество передвижных художественных выставок»